Застревающий тип. Проблемы акцентуированных личностей

Застревающая личность - один из типов личности, оценкой которого служит стиль общения человека с окружающими его людьми. Человек застревающего типа не слишком общителен, любит читать нравоучения другим, обладает определенной степенью занудливости.

Повышенное чувство несправедливости, обидчивость, подозрительность создают условия для развития частых конфликтов между таким человеком и окружающими.

Теория акцентуации (определения слабых мест в характере человека) относит личность застревающего типа к конфликтным личностям, психиатрия же характеризует застревающий тип личности как паронический, обладающий склонностью к стойким состояниям аффекта. Сильное волнение, порождающее состояние аффекта, обычно идет на спад, но в случае застревающего типа личности при одном только воспоминании о причинах, его вызвавших, способно вернуться к человеку и удерживать его в состоянии стресса, вызывать в нем новую волну переживаний.

Люди с застревающим типом личности не всегда сразу реагируют на обиду, часто их переживания носят скрытый характер, но прорываются внезапно по принципу «последней капли», переполняющей их терпение. Такое внезапное проявление реакции может вызывать недоумение у окружающих, так как оно несоизмеримо эмоционально сильнее той реакции, на которую рассчитывают окружающие.

Застревание состояния аффекта, как правило, происходит, когда затронуто самолюбие человека, его личные интересы. Застревающие личности не забывают оскорблений, что характеризует их как людей злопамятных, склонных к мстительности. Чаще всего действия людей, для которых характерен застревающий тип личности, мотивированны эмоциями, а характерное для них упрямство позволяет им упорно идти к достижению цели.

Люди застревающего типа личности эмоционально уязвимы и не способны отвлекаться от отрицательных эмоций, но это не мешает им иметь высокую трудоспособность и быть вполне успешными людьми в своей профессиональной сфере.

Застревающий тип личности по акцентуации теории Леонгарда

Рад вас приветствовать, уважаемые читатели блога! Недавно я узнал о таком понятии как - застревающий тип личности. В данном вопросе, мне помогла разобраться Алина Журавина. Она профессиональный психолог, гештальт-терапевт. Долго говорить не буду, давайте вместе изучим, что же это такое.

Описание

Из самого названия не трудно догадаться об основной черте таких людей, то есть умении длительно задерживаться на каком-то событии или чувстве. Его ещё называют аффективно-застойным, а всё потому, что переживания, зашкаливающие по своей интенсивности обычно кратковременные, но не в этом случае. Мысли постоянно прокручиваются в голове, что даёт новую волну чувств.

Чтобы было понятнее, приведу пример: если человека с другим типом характера разозлить и не дать возможности проявить эту злость, то какой бы силы она ни была, на следующий день она точно преобразуется в раздражение или обиду, сожаление, возможно грусть. Но застревающий, стоит только вспомнить об этой ситуации, снова прочувствует ту же агрессию, как будто всё случилось только что.

Поэтому, если даже невзначай обидеть такого человека, будьте уверены, он обязательно отомстит, но особо облегчения не почувствует. Отпустить и простить не сможет, поэтому до конца дней своих будет помнить об этом инциденте. Этот тип акцентуации очень не любит несправедливость, только по отношению к себе, поэтому, если кто-то ущемит его самолюбие или гордость – беды не избежать.

Его ещё называют мстительным и обидчивым

Потому что очень уязвим, несмотря на всю мощь предъявляемых аффектов. И если объективно рассматривать какую-то ситуацию, любой другой человек не увидит причин для подобных реакций, но для аффективного человека они будут весомыми. Он ненасытен в плане поощрений, похвалы, ощущения насыщенности в этих темах не испытывает.

Больше остальных видов склонен к возникновению паранойи. Так как постоянный контроль поведения других людей по отношению к себе приводит к подозрительности, которая как раз со временем угрожает перерасти в психоз.

Застревающий тип склонен также к ревности, особенно в парах, где другой партнёр позволяет себе кокетство и флирт. В таком случае, доверия к нему не будет, и все попытки доказать свою верность окажутся бесполезными.

Такие люди любят чёткость, поэтому всё делят на «белое» и «чёрное», «хорошее» и «плохое»… Из-за такого расщепления им сложно приспособиться к каким-либо изменениям. Правда, по их мнению, может быть только на одной стороне, хотя на самом деле, если посмотреть на ситуацию, она может быть у каждого участника конфликта. Важно уметь слышать другого и находить компромисс, а не упорно доказывать своё.

Что делать?

Помочь может глубинная работа над собой, осознание своих сложностей и коррекция типов реакции на любые раздражители. То есть, важно научиться свои фантазии и переживания тестировать с реальностью, спрашивая у так называемого обидчика, с какой целью он совершил какой-то поступок, и правда ли планировал ранить, нанести ущерб.

По леонгарду, аффективно-застревающий вид акцентуации характера способен добиться колоссальных успехов и реализовывать свои цели, хотя бы потому, что, веря в свою идею, готов идти напролом, особенно, если придётся доказывать верность своей позиции. Поэтому, в зависимости от преобладания либо честолюбия, либо подозрительности зависит то, как будет устроена его жизнь. Ведь нередки случаи, когда на почве ревности и обиды такие люди совершали преступления, уничтожая своих «врагов».

А на сегодня всё, уважаемые читатели! Подписывайтесь на блог, чтобы быть в курсе новой интересной информации. Берегите себя!

Застревающий или параноический тип акцентуации личности

Одной из особенностей параноического, или застревающего, типа акцентуации личности является патологическая стойкость аффекта, то есть душевного волнения или страсти, а если они достигают большой силы, то завладевают личностью параноика полностью, и на этом фоне образуются сверхценные идеи. Сверхценные в смысле того, что такая идея для параноика становится единственной идеей, которой подчиняются все другие, и эта идея всецело овладевает его чувствами, мыслями, поведением.

Глубокие аффекты могут вызываться различными причинами. Но большей частью у застревающей личности они вызываются мыслями об уязвленном, задетом самолюбии, хотя в аналогичных ситуациях нормальные личности не обратили бы внимания на такие незначительные факты.

Параноик относится к категории людей злопамятных и мстительных. Даже мелочные обиды и небольшие уколы в свой адрес он воспринимает очень болезненно и запоминает надолго. Всякий человек, имеющий дело с параноиком и поступающий не так, как тому хочется, может стать его личным врагом. В каждой мелочи параноик находит факты, которые преувеличивает до огромных размеров, а в каждом поступке может видеть оскорбление в свой адрес. Кроме того, он чувствителен, обидчив и легко уязвим.

Самоуверенность застревающей личности легко переходит в самонадеянность. В своем поведении такие люди бывают заносчивы. Если параноик вступает в борьбу с кем- нибудь, то часто в этой борьбе он становится победителем, потому что отличается способностью к длительному волевому напряжению.

Он упрям, настойчив и последователен в своей борьбе. Если он принял решение, то ни перед чем не остановится, чтобы довести дело до конца. Он бывает очень жесток, не обращает внимания ни на мольбы самого соперника, его родственников, ни даже на угрозы вышестоящих и более сильных людей, потому что убежден в своей правоте, и его ничто не может переубедить.

Он не слушает и не спрашивает ничьих советов. В своей борьбе он проявляет массу изворотливости и большую находчивость, привлекает на свою сторону любыми средствами массу сторонников, убеждая их в справедливости и бескорыстии борьбы, поэтому часто выходит победителем из самых безнадежных ситуаций благодаря упорству, коварству, настойчивости и даже мелочности.

Следующей отличительной чертой человека параноического типа является подозрительность. Если подозрительность у нормальных людей относится к конкретной личности (например, у ревнивца к жене) или факту действительности, то у параноика она носит всеохватывающий характер, возникший от якобы несправедливого отношения к нему, и вызывает недоверие ко все более широкому кругу отношений, в которых действует параноик.

В повседневной жизни людей с застревающей акцентуацией можно часто отличить по проявлениям ревности. Как известно, сфера любовных отношений наиболее эмоциональна, ранима и интимна. Именно в этой области проявляется чаще всего застревающая личность, которая мучается ревнивой мыслью «Верна или неверна?», которая колеблется от самых радостных - «Она верна только мне» - до самых мрачных: «Она - шлюха». Все эти колебания усиливаются незнанием, ведь любовные похождения держатся в тайне, и судить о том, была измена или нет, бывает очень трудно.

Еще одна сфера проявления таких личностей - судебные тяжбы, когда эмоциональное напряжение то увеличивается, то спадает, вызывая ощущение то победы, то поражения. Но даже в случае проигрыша, когда факты налицо, застревающие личности могут, доказывать, что все подстроено против них. И они всеми силами упираются, считая себя правыми.

В таких ситуациях параноик проявляется как человек, не терпящий возражений, несговорчивый и упрямый. Так, К. Леонгард отмечает такую характерную черту подобной личности, как твердолобость. Конечно, для того чтобы добиться успехов, застревающие личности должны обладать такой чертой, как честолюбие. Эта черта особенно часто проявляется в молодые годы и играет явно положительную роль. Такие личности в молодости достигают выдающихся результатов.

Очень близка к группе параноических личностей группа фанатиков. Если дать краткое определение этой группы, то можно сказать, что это люди «одной идеи и одной страсти». Обычно они всю свою жизнь посвящают служению одному делу, одной идее, не оставляя места личной жизни или каким-то другим интересам. В процессе служения этому делу они ни к кому не испытывают жалости, идут до конца, последовательно и настойчиво, не останавливаясь перед человеческим горем и страданиями.

Часто бездушие и жестокость являются чертами, ведущими к цели. Но главная черта фанатиков - несокрушимая, железная воля, которая позволяет им всю жизнь посвятить своей идее и осуществлять ее без страха и упрека. Их нельзя переубедить ни доказательствами, ни фактами, ни опытом, ни жалостью, а сопротивление и преследование их только закаляют и убеждают в своей правоте.

Это и делает их опасными для общества. Можно сказать, что любые вожди псевдорелигиозных течений и сект, а также вожди-революционеры вполне могут являться пациентами психиатров. Здесь уместно вспомнить случай из практики великого российского психиатра Бехтерева. Когда его спросили, кого он вчера осматривал, он ответил: «Сухорукого пациента с классической паранойей». Это был И.В. Сталин.

Можно вспомнить множество случаев религиозного фанатизма, которые заканчивались трагически - коллективными самосожжениями, самоубийствами, самопогребениями и другими изуверствами.

Итак, подводя итоги, можно отметить, что застревающему типу личности присущи следующие черты:

1) привлекающие на первых этапах знакомства - чувство долга, уверенность, требовательность, принципиальность, бесстрашие, раскрепощенность, деловитость, идейность, настойчивость, самопожертвование;

2) приводящие к дезадаптации, конфликтам при более длительном знакомстве - злопамятность, мстительность, обидчивость, подозрительность, самоуверенность, самонадеянность, мечтательность, а иногда жестокость и бессердечность.

Застревающий тип акцентуаций по Леонгарду

Другое название застревающего типа акцентуаций - аффективно-застойный. Личности этого типа характеризуются тем, что у них сравнительно надолго задерживаются аффекты (кратковременные сильные эмоциональные переживания). Представители данного типа как бы «застревают» на определенных мыслях и чувствах, особенно когда дело касается чувства их собственного достоинства, гордости, самолюбия. Как правило, они застревают именно на тех ситуациях, где дело касается их самих, - некая абстрактная социальная справедливость или несправедливость, совершенная в отношении других людей, их интересуют в меньшей степени (только если они когда-то сами не были на месте этих других людей, а потому сейчас испытывают те же эмоции).

Особенности застревающего типа

Другие типы акцентуаций:

Пройдите тест на акцентуацию характера и узнайте, черты каких типов акцентуаций по Леонгарду у вас выражены наиболее ярко.

Такие люди долго не забывают обиды, проявляют склонность к конфликтам с окружающими, которые когда-то нанесли (или, как им казалось, нанесли) обиды или как-то задели. Круг друзей и врагов определяют довольно четко, при этом часто даже небольшая обида способна заставить кого-либо перекочевать из второй группы в первую, а вот обратный процесс зачастую невозможен или проходит с большим трудом.

Представителям застревающего типа акцентуаций свойственны подозрительность и мстительность. У таких людей часто возникают мысли о том, что их кто-то задел, уязвил, несправедливо к нему отнесся, даже когда это не совсем так. Поскольку любовные отношения - наиболее эмоциональная сфера, в ней бывает очень легко отличить людей, относящихся к застревающему типу акцентуации личности: им свойственны излишне сильные проявления ревности.

Для людей этого типа характерны упорство в достижении поставленных целей, длительное волевое напряжение и, как отмечал К. Леонгард, твердолобость; они часто предъявляют повышенные требования не только к другим, но и к себе. Советы слушают весьма редко. Многие представители застревающего типа, особенно в молодые годы, честолюбивы и самоуверенны, что в сочетании с упорством нередко позволяет им добиваться выдающихся результатов в различных сферах деятельности.

Застревающие личности

Подозрительность, недоверчивость, обидчивость. Настойчивость, упрямство, тщеславие, стремление к лидерству. Переход от подъема к отчаянию, длительность одних и тех же эмоций.

Застревающие личности

Краткая характеристика. Настойчивый, упрямый, противится изменениям, трудно переключается на другую ситуацию в процессе деятельности. Интересы постоянные и односторонние. Обладает повышенным самомнением и себялюбием, недоволен недостаточным признанием ero заслуг. Стремится быть лидером, превзойти других. Повышенно чувствителен к несправедливостям действительным и мнимым. Недоверчив. Длительно переживает одни и те же эмоции.

Черты застревания сказываются не только при нанесении ущерба акцентуированной личности, но и в случае ее успеха. Здесь мы часто наблюдаем проявления заносчивости, самонадеянности. Честолюбие - особенно характерная, яркая черта у лиц с чрезмерной стойкостью аффекта: честолюбие сопровождается самоуверенностью, а поощрений таким людям всегда бывает мало.

При такой смене чувств страдание от мысли о возможной неверности любимой достигает апогея, но ему тут же противостоит захватывающее ощущение счастья, связанное с надеждой, что, может быть, она все-таки верна. В другой работе («Monatschr. f. Kriminologie», 1966, S.92) я детально описал этот процесс, который ведет к «любви, исполненной ненависти». Ревность может охватить не только мужчину, но и женщину. Правда, ревность женщины обычно не доходит до столь опасных финалов, как у мужчин, так как последние воспринимают факт, что их «предали», не только эротически. У них в гораздо большей мере, чем у женщин, страдает самолюбие.

Кроме эротической сферы человека могут «раздирать на части» также судебные тяжбы. Они безжалостно выматывают сутягу, который как бы раскачивается, то поднимаясь на вершину, то стремительно падая вниз. В конечном итоге аффект достигает наивысшей точки и настолько овладевает мыслями, что для благоразумия уже не остается места. Весь «путь» тяжбы усеян сильными аффектами, а человек постоянно находится во власти противоречивых умозаключений: то он в отчаянии, что проиграет процесс, то полон надежды, что все же выиграет. Даже если дело не доходит до подобных крайностей, то параноически настроенный человек может просто упереться, считая себя правым, хотя факты свидетельствуют об обратном. В таких случаях мы имеем дело с индивидуумом несговорчивым, не терпящим ни в чем возражений, упрямо настаивающим на своем. Преобладающие черты несговорчивости часто проявляются у людей и в быту. При экспансивно-параноическом развитии заболевания на переднем плане также стоит аффект. Для человека, который поставил перед собой большую цель и которого постоянно «шатает» между успехом и фиаско, уже сама цель начинает таить в себе магическую привлекательность, не терпящую объективной критической оценки. В ходе развития такого психоза человек, например, может возомнить себя крупным изобретателем, хотя объективно об этом ничто не свидетельствует. Так как подобные радужные ощущения обнаруживают тенденцию к стойкости, ибо человек вообще охотно погружается в оптимистические грезы, то экспансивного пути развития акцентуации следовало бы ожидать чаще, чем персекуторного (бреда преследования). Однако при перевесе радужных чувств резко снижается активность, необходимая для постоянного поддержания описанных падений и взлетов, а их смена и есть основной механизм патологического развития.

Идеи, возникающие в результате параноического развития, часто не носят бредового характера, однако они должны быть отнесены к сверхценным (название предложено Вернике), т. е. всецело овладевающим мышлением человека. Например, человек до такой степени может быть захвачен мыслями о своей ущербности, которые появились у него на почве ревности, или своей идеей грандиозных достижений, что все другие интересы и цели для него не существуют. В этом поведении выявляется такая характерная черта, как твердолобость параноической личности.

У акцентуированных личностей ананкастического типа, например, мысли о своем тяжком недуге или навязчивое представление, что нечто важное упущено, - по сути, те же сверхценные идеи, хотя психиатры их так и не называют. Сходство параноического и ананкастического развития еще больше бросается в глаза в тех случаях, когда у застревающих личностей потенцируется страх. Страх может лежать в основе как ананкастического, так и параноического развития. При колебаниях между надеждой выздороветь и опасением умереть страх в большей или меньшей мере овладевает и застревающими личностями. В результате - картина ипохондрического развития протекает у акцентуированных личностей и педантического, и застревающего типа примерно одинаково, хотя у последних она встречается значительно реже.

Застревающий тип личности интересен тем, что он в равной мере таит в себе возможности как положительного, так и отрицательного развития характера. Как известно, человек лишь в том случае может добиться уважения и авторитета, если он в чем-то достигает положительных результатов, выделяясь на фоне других. Поэтому всякий честолюбец стремится достичь высоких показателей в любом виде деятельности.

Застревающий тип. Проблемы акцентуированных личностей.

Акцентуации – это заостренные личностные черты, не переходящие границу патологии. Здоровой (условно, естественно) частью популяции занимаются психологи. Патология – удел психиатров. Нахождение в «здоровой» зоне, осознание, что у тебя всего лишь акцентуация характера, а не что-то более тяжелое, всегда само по себе является поддержкой. Тем не менее, проблемы бывают у всех, а у акцентуантов в силу их характера еще и чаще.

Всего существует 10 типов акцентуации. Сегодня хочется поговорить о застревающем типе.

Застревающий тип склонен к длительным переживаниям. Он, если проводить аналогии с едой, долго и тщательно пережевывает все, что преподносит ему жизнь. Чувства, как приятные, так и не приятные, оставляют в его психике долгий след.

Застревающий склонен к недоверчивости. Ему сложно переключаться. Отсутствует гибкость, зато есть огромная способность к сопротивлению. Вообще ситуации неопределенности – сильнейший фактор стресса для застревающего. Сюда же – нарушение планов. Как правило, отношения не входят в список ценностей застревающего, вообще с отношениями и людьми у него трудновато. У застревающего бывают сверхценные идеи, которые он упорно отстаивает. Этот тот тип, для которого важнее быть правым, чем находиться в хороших отношениях.

У застревающего присутствуют выраженные параноидные черты. Он может подозревать других, быть обидчивым и злопамятным.

Вынослив, работоспособен. Честолюбив. Высокопродуктивен.

Типичными проблемами застревающего может быть:

Налаживание теплых связей и установление доверия. Из-за проблем с доверием застревающему тяжело расслабиться, он должен все контролировать. А если это дополняется склонностью к пугающим фантазиям, то мир вокруг может восприниматься как слишком опасный и слишком враждебный.

Одиночество. Потому что не каждый выдержит такой уровень контроля.

Неспособность распознавать стресс, потому что застревающий стремится больше делать, чем ощущать и разбираться в себе. Когда эмоционального напряжения много, но оно не распознано, могут начаться психосоматические проблемы: гипертония, головные боли, проблемы с ЖКТ, проблемы в интимной сфере.

Отсутствие взаимопонимания с детьми, особенно с маленькими. Взаимодействие застревающего родителя и ребенка от двух до пяти лет, например, чревато моральными травмами для обоих. Для застревающего важна истина, и он упорно будет объяснять ребенку, что и как правильно и что как должно быть устроено. Ребенку в кризисе трех важно самоутвердиться, почувствовать свое право на любой протест и любую чепуху. К тому же есть вещи не про правильность и эффективность, а про тепло и принятие, и тут у застревающего может не оказаться нужных навыков вообще.

Если вы живете с застревающим:

Будьте предсказуемы. Пощадите его. Ему очень сложно справляться с неопределенностью.

Учитесь отстаивать свои границы. Учите застревающего их не пересекать. Иначе будете ходить по струнке остаток жизни.

Имейте достаточно источников самоподдержки, потому что застревающий может не быть достаточно теплым. Но он/а может быть прекрасным специалистом, семьянином, другом.

Если вы застревающий.

Застревающий с большой вероятностью может попасть в терапию по психосоматическим причинам, и то не сам, а по направлению от врача. Причины этого – в общем недоверии ко всему, что связано с внутренней жизнью и с психологией. Застревающему трудно говорить о своей жизни, он как будто существует только в деятельности, на поверхности своей личности, не особо всматриваясь в глубину. Возможны депрессии, тревожные расстройства, как вариант - компульсивно-обсессивное расстройство.

В качестве информации к размышлению для застревающего можно предложить упражнение на метафорический образ себя. Это очень просто. Осмотритесь вокруг и скажите, на что вы больше всего похожи в этом интерьере. Какие ваши качества отражаются в этом выборе. Много ли черт похожести вы можете найти? Насколько вам комфортно говорить о себе и своих личностных чертах? Есть ли что-то, что вам хочется изменить в себе?

Насколько вы удовлетворены своей жизнью и отношениями?

Какое место в вашей жизни занимает отдых, расслабленность, творчество?

Что вы думаете о части личности под названием «внутренний ребенок»? Какой он в вашем случае?

Застревающие личности

Основой застревающего, параноического, типа акцентуации личности является патологическая стойкость аффекта.

Чувства, способные вызывать сильные реакции, обычно идут на убыль после того, как реакциям «дать волю»: гнев у разгневанного человека гаснет, если можно наказать того, кто рассердил или обидел его; страх у боязливого проходит, если устранить источник страха. В тех случаях, когда адекватная реакция почему-либо не состоялась, аффект прекращается значительно медленнее, но все же, если индивидуум мысленно обращается к другим темам, то в норме аффект через некоторое время проходит. Даже если разгневанный человек не смог отреагировать на неприятную ситуацию ни словом, ни делом, то тем не менее не исключено, что уже на следующий день он не ощутит сильного раздражения против обидчика; боязливый человек, которому не удалось уйти от внушающей страх ситуации, все же чувствует себя через некоторое время освобожденным от страха. У застревающей личности картина иная: действие аффекта прекращается гораздо медленнее, и стоит лишь вернуться мыслью к случившемуся, как немедленно оживают и сопровождавшие стресс эмоции. Аффект у такой личности держится очень долгое время, хотя никакие новые переживания его не активизируют.

Как уже говорилось, патологическим последействием чреваты в первую очередь эгоистические аффекты, так как именно им присуща особая сила. Вот почему застревание аффекта наиболее ярко проявляется тогда, когда затронуты личные интересы акцентуированной личности. Аффект в этих случаях оказывается ответом на уязвленную гордость, на задетое самолюбие, а также на различные формы подавления, хотя объективно моральный ущерб может быть ничтожным. Оскорбление личных интересов, как правило, никогда не забывается застревающими личностями, поэтому их часто характеризуют как злопамятных или мстительных людей. Кроме того, их называют чувствительными, болезненно обидчивыми, легкоуязвимыми людьми. Обиды в таких случаях в первую очередь касаются самолюбия, сферы задетой гордости, чести.

Однако и ущерб, наносимый интересам другого плана, например жажде материальных благ, страсти к приобретательству, также болезненно воспринимается людьми, которые отличаются чрезмерной стойкостью аффекта. Чувство возмущения общественной несправедливостью у личности застревающего типа наблюдается в более слабой степени, чем аффекты на уровне эгоистических побуждений. И если среди представителей данного типа все же встречаются иногда борцы за гражданскую справедливость, то лишь в той мере, в какой эти люди отстаивают одновременно справедливость в отношении себя; обобщением они лишь стараются придать больше веса своим личным претензиям.

Черты застревания сказываются не только при нанесении ущерба акцентуированной личности, но и в случае ее успеха. Здесь мы часто наблюдаем проявления заносчивости, самонадеянности. Честолюбие - особенно характерная, четкая черта у лиц с чрезмерной стойкостью аффекта: честолюбие сопровождается самоуверенностью, а поощрений таким людям всегда бывает мало.

Поскольку помехи эгоистическим целеустремлениям исходят от окружающих людей, то при высокой степени застревания, т.е. у личностей параноического типа, наблюдается такая характерная черта, как подозрительность. Человек болезненно чувствительный, постоянно страдающий от мнимого «плохого отношения» к себе, точно так же теряет доверие к людям, как и человек, недоверие которого объективно обоснованно. Ведь подозрительность вполне обоснованна, например, у ревнивца, которого действительно обманывают. Но в то время как оправданная подозрительность не идет дальше данного случая, подозрительность застревающей личности носит всеохватывающий характер, поскольку болезненная подозрительность порождается не определенными внешними обстоятельствами, а коренится в психике самой личности. Поэтому о подозрительности как свойстве психики можно говорить только при наличии общей настроенности недоверия, распространяющейся на любые области и отношения.

Повторение нескольких однотипных случаев может послужить толчком к началу параноического развития, но объяснять последнее только суммированием подобных случаев было бы неверно.

Если какое-то лицо постоянно чувствует себя мишенью для обидных замечаний, допустим, со стороны своего начальника, то, с одной стороны, будет постоянно расти ненависть к этому человеку, а с другой - появится притупление реакций на систематически действующий раздражитель, т.е. произойдет постепенное ослабление аффекта. Такой результат наблюдается обычно в тех случаях, когда вступить в борьбу с обидчиком невозможно, но параноического развития такие ситуации не дают.

Постоянное нарастание аффекта вызывается появлением описанного выше длительного чередования успехов и провалов. Представим себе, что есть возможность должным образом прореагировать на обиду, однако успех этот будет лишь частичным, так как вскоре за ним вновь последует новый выпад со стороны обидчика. Такая непрерывная смена удовлетворений и новых поражений и ведет к возникновению параноического аффекта. Подобное развитие может иметь место - при описанных предпосылках - даже у лиц, не отличающихся застреваемостью аффектов. Часто встречается такое положение в быту, скажем, в «борьбе» невестки со свекровью возможно развитие реакций типично параноических. При этом сам аффект бывает неизмеримо сильнее, чем вызвавший его повод.

Особенно велика опасность тогда, когда в вышеописанное «раскачивание» вовлекаются аффекты, обладающие тенденцией к стойкости. В этом случае толчок в обратную сторону не дает достаточного снижения силы аффекта.

Аффекты, достигающие большой силы и обнаруживающие тенденцию к застреванию, постепенно все больше поглощают мысли больного, что приводит к возникновению сверхценных или даже бредовых, параноических идей.

Вне области психиатрии такого рода развития почти бредового порядка мы наблюдаем в первую очередь в связи с ревностью. В области эротики больше, чем во всех других, человек постоянно колеблется между надеждой и опасениями, в силу чего аффект все усиливается. Это усугубляется тем, что любовные проявления обычно держат в тайне, так что судить о том, есть ли измена или нет, бывает затруднительно. Добавим к этому, что кокетливые женщины нередко специально дразнят партнера двойственным поведением, чтобы он терзался ревностью, ибо известно, что с ревностью усиливается любовь.

При такой смене чувств страдание от мысли о возможной неверности любимой достигает апогея, но ему тут же противостоит захватывающее ощущения счастья, связанное с надеждой, что, может быть, она все-таки верна. В другой работе я детально описал этот процесс, который ведет к «любви, исполненной ненависти». Ревность может охватить не только мужчину, но и женщину. Правда, ревность женщины обычно не доходит до столь опасных финалов, как у мужчин, так как последние воспринимают факт, что их «предали», не только эротически. У них в гораздо большей мере, чем у женщин, страдает самолюбие.

Кроме эротической сферы человека могут «раздирать на части» также судебные тяжбы. Они безжалостно выматывают сутягу, который как бы раскачивается, то поднимаясь на вершину, то стремительно падая вниз. В конечном итоге аффект достигает наивысшей точки и настолько овладевает мыслями, что для благоразумия уже не остается места. Весь «путь» тяжбы усеян сильными аффектами, а человек постоянно находится во власти противоречивых умозаключений: то он в отчаянии, что проиграет процесс, то полон надежды, что все же выиграет. Даже если дело не доходит до подобных крайностей, то параноически настроенный человек может просто упереться, считая себя правым, хотя факты свидетельствуют об обратном. В таких случаях мы имеем дело с индивидуумом несговорчивым, не терпящим ни в чем возражений, упрямо настаивающим на своем. Преобладающие черты несговорчивости часто проявляются у людей и в быту.

При экспансивно-параноическом развитии заболевания на переднем плане также стоит аффект. Для человека, который поставил перед собой большую цель и которого постоянно «шатает» между успехом и фиаско, уже сама цель начинает таить в себе магическую привлекательность, не терпящую объективной критической оценки. В ходе развития такого психоза человек, например, может возомнить себя крупным изобретателем, хотя объективно об этом ничто не свидетельствует. Так как подобные радужные ощущения обнаруживают тенденцию к стойкости, ибо человек вообще охотно погружается в оптимистические грезы, то экспансивного пути развития акцентуации следовало бы ожидать чаще, чем персектурного (бреда преследования). Однако при перевесе радужных чувств резко снижается активность, необходимая для постоянного поддержания описанных падений и взлетов, а их смена и есть основной механизм патологического развития.

Идеи, возникающие в результате параноического развития, часто не носят бредового характера, однако они должны быть отнесены к сверхценным (название предложено Вернике), т.е. всецело овладевающим мышлением человека. Например, человек до такой степени может быть захвачен мыслями о своей ущербности, которые появились у него на почве ревности, или своей идеей грандиозных достижений, что все другие интересы и цели для него не существуют. В этом поведении выявляется такая характерная черта, как твердолобость параноической личности.

На процессе психического развития этих состояний мы уже останавливались, описывая акцентуированных личностей ананкастического типа. У последних, например, мысли о своем тяжком недуге или навязчивое представление, что нечто важное упущено, - по сути, те же сверхценные идеи, хотя психиатры их так и не называют. Сходство параноического и ананкастического развития еще больше бросается в глаза в тех случаях, когда у застревающих личностей потенцируется страх. Страх может лежать в основе как ананкастического, так и параноического развития. При колебаниях между надеждой выздороветь и опасением умереть страх в большей или меньшей мере овладевает и застревающими личностями. В результате - картина ипохондрического развития протекает у акцентуированных личностей и педантического, и застревающего типа примерно одинаково, хотя у последних она встречается значительно реже.

Застревающий тип личности интересен тем, что он в равной мере таит в себе возможности как положительного, так и отрицательного развития характера. Как известно, человек лишь в том случае может добиться уважения и авторитета, если он в чем-то достигает положительных результатов, выделяясь на фоне других. Поэтому всякий честолюбивец стремится достичь высоких показателей в любом виде деятельности.

Истерики, впрочем, могут обойтись и без этого, они часто бывают довольны собой без видимой причины. Объяснение простое: путем вытеснений истерики могут субъективно продемонстрировать тот престиж, которым объективно вовсе не обладают.

Паранойяльные личности, не обладая склонностью к самовнушению, должны завоевать реальное признание других людей, чтобы иметь основания гордиться собой. Таким образом, честолюбие может стать важной движущей силой на пути к отличным трудовым или творческим показателям. Но честолюбие может оказаться и отрицательным фактором, например, когда честолюбец бесцеремонно подавляет и оттесняет своего коллегу, в котором видит конкурента. В таких случаях честолюбец обычно наталкивается на протест общественности, и выход может быть двояким: либо он образумится и снова попытается добиться признания самоотдачей в труде, либо победит вторая особенность такой личности - ее подозрительность, враждебность.

В приводимых ниже примерах мы познакомимся с тем, как застревание может отразиться на поведении личности и в положительную, и в отрицательную сторону. У первого обследуемого, который ранее уже был описан Зайге в нашем коллективном труде, до 60-летнего возраста преобладали положительные черты акцентуации, а вместе с ними и позитивная жизненная установка. Позднее положение резко изменилось: стала преобладать подозрительность, а не честолюбие. Именно подозрительность и толкала больного на бесплодную борьбу с окружением и окружающими.

Такое положение встречается нередко: застревающие личности в юные годы отличаются выдающимися достижениями в различных областях, так как они искренне и с увлечением ищут удовлетворения в осуществлении своих честолюбивых замыслов, но с возрастом превзойти других бывает нелегко, и застревающая личность, характеризующаяся чрезмерной стойкостью аффектов, с возрастом уже не чувствует былого удовлетворения своей деятельностью. Признание ее достижений становится теперь весьма умеренным, и возникает параноическая готовность взвалить вину за создавшееся положение на других, на тех, которые якобы враждебно к ней настроены. Со временем такая личность окончательно становится на отрицательный путь, вредный для общества.

Застревающий тип

Застревающий тип - акцентуированный тип личности. Основой застревающего, параноического типа акцентуации личности является патологическая стойкость аффекта. Чувства, способные вызывать сильные реакции, в норме идут на убыль после того, как реакциям «дать волю». У застревающей личности картина иная: действие аффекта прекращается гораздо медленнее, и стоит лишь вернуться мыслью к случившемуся, как немедленно оживают и сопровождавшие стресс эмоции. Аффект у такой личности держится очень долгое время, хотя никакие новые переживания его не активизируют.

Патологическим последействием чреваты в первую очередь эгоистические аффекты, так как именно им присуща особая сила. Поэтому застревание аффекта наиболее ярко проявляется тогда, когда затронуты личные интересы акцентуированной личности. Аффект в этих случаях оказывается ответом на уязвленную гордость, на задетое самолюбие, а также на различные формы подавления, хотя объективно моральный ущерб может быть ничтожным. Оскорбление личных интересов, как правило, никогда не забывается застревающими личностями, поэтому их часто характеризуют как злопамятных или мстительных людей. Кроме того, их называют чувствительными, болезненно обидчивыми, легкоуязвимыми людьми. Обиды в таких случаях касаются в первую очередь самолюбия, сферы задетой гордости, чести.

Черты застревания сказываются не только при нанесении ущерба акцентуированной личности, но и в случае ее успеха. Здесь часто наблюдаются проявления заносчивости, самонадеянности. Честолюбие - особенно характерная, яркая черта у лиц с чрезмерной стойкостью аффекта: честолюбие сопровождается самоуверенностью, а поощрений таким людям всегда бывает мало.

Поскольку помехи эгоистическим целеустремлениям исходят от окружающих людей, то при высокой степени застревания, т.е. у личностей параноического типа, наблюдается такая характерная черта, как подозрительность. При длительных жизненных неудачах подозрительность превращается в постоянную и предельно акцентуированную черту характера.

Также характернейшей чертой для застревающих лиц является упрямство и то, что называется «твердолобость». При достижении личных целей такие люди необыкновенно упорны и последовательны, их редко смущает неблагоприятная реакция, скепсис и неверие окружающих. Они отличаются низкой самовнушаемостью и практически «нулевой» внушаемости со стороны. Всегда сохраняют высокий уровень работоспособности, но при этом все их действия - эмоционально мотивированны.

На профессионально-поведенческом уровне застревающий тип личности характеризуется такими качествами как: эмоциональная уязвимость; неспособность отвлечься от отрицательных эмоций; обидчивость; эгоцентризм; злопамятность; честолюбивость; самонадеянность; заносчивость; гипертрофированная подозрительность; упорство; настойчивость; способность не терять продуктивности в неблагоприятном окружении; отсутствие внушаемости.

Застревающий тип: характеристика таких личностей

Застревающий тип – это такой тип акцентуации личности, который характеризуется чрезмерной устойчивостью аффекта.

В нашей жизни всё устроено так, что сильно эмоционально окрашенные чувства постепенно идут на убыль. Причина тому: им дали волю, они выплеснулись наружу и произошла разрядка. У застревающей личности весь процесс идёт по-другому. Действие аффекта, кажется, не кончается никогда: стоит лишь мысленно вернуться к ситуации, и эмоциональный всплеск снова бушует. Хотя новыми переживаниями или вообще стимулами он (упомянутый аффект) не подпитывается и не подкрепляется.

Со стороны коллеги или окружение его даже не заменят. Но, человек с такой акцентуацией расценит случившееся как уязвление его достоинств и чувства гордости. И подобное запомнится ему надолго. Поэтому людей с застревающим типом акцентуации характера могут считать злопамятными и мстительными.

Также их часто характеризуют как крайне обидчивых и, в связи с этим, у них могут возникать проблемы в общении.

Можно вспомнить яркий пример, когда на литературном вечере лектор делал доклад про жизнь знаменитого поэта. Естественно, что открывались новые интересные факты и данные про личную жизнь указанного поэта. И некоторые люди, не сдержавшись, потихоньку делились своим впечатлением о вновь услышанном. Буквально после четвёртого случая такого «отвлечения» от слушанья его доклада, лектор резко захлопнул книгу и сообщил, что «если его богатые знания никому не интересны, он не собирается терять своё время».

Большинство присутствующих были просто поражены такой реакцией. Женщина, которая вела этот вечер и знала про его особенности, с трудом остановила его и уговорила завершить доклад.

Следующий раз этот лектор был встречен случайно через пару недель, совершенно на другом собрании, и, когда его спросили о его делах, первое что он начал рассказывать – «ужаснейший случай неуважения к нему и великому поэту, о котором он имел честь докладывать». И это говорил молодой мужчина, который (с точки зрения физиологии) находился в самом активном и трудоспособном возрасте. Заметим, что дополнительно тема этой лекции не затрагивалась. Просто такова была сугубо его аффективная реакция на ощущение уязвлённого самолюбия.

Слишком хорошо – тоже не хорошо.

Увы, но черты застревания сказываются даже в случае успеха. Основным и ведущим моментом является честолюбие. Поэтому, когда всё получается и складывается как нельзя лучше, могут проявляться чувства заносчивости и самоуверенности. Поощрений и благодарности таким людям всегда мало или же они «не так» выражены.

Подозреваю вас всех!

Поскольку честолюбие всегда заставляет человека двигаться к заветной цели успеха, то помехами на пути могут быть другие личности. Причём не всегда ведь открытые враги.

Коллеги, которые претендуют на то же место или так же на прибавку к жалованью и при этом улыбаются и протягивают ему руку в приветствии вызывают у него непонимание. И таким образом развивается ещё одна доминирующая черта – излишняя подозрительность.

В случае же полосы неудач или если мы имеем дело ещё и с параноическим типом, подозрительность может носить просто все захлёстывающую форму.

На войне все средства хороши

Так же такому типу личности характерны упрямство и такое понятие как «я всегда прав». Он обладает очень низкой внушаемостью со стороны, и, если и может кого-то послушать, так это явно признанного своего руководителя, от которого финансово зависим. Однако часто не согласен даже с ним. Но, несмотря на это, способен добиться грандиозного успеха.

Во-первых, он действительно обладает завидным упорством и работоспособностью. Во-вторых, он реально требователен к себе и готов приложить максимум усилий к самосовершенствованию. В-третьих, он готов так же «драть три шкуры» с других, даже коллег, которые ему официально не подчиняются. Это зачастую нравится работодателю.

Любовь и дружба

Застревающему типу личности тяжело угодить, поэтому у него крайне ограниченный близкий круг. И достаточно малейшей «искорки», которую вы даже не заметите, но которая навсегда вычеркнет вас из этого близкого круга. В принципе, такой человек достаточно конфликтный. Но, эти конфликты воспринимаются им же скорее, как вариант защиты. Правда другие не всегда это воспринимают именно так, поскольку ответ по силе явно не соответствует нанесённой обиде или ущербу.

В случае же семейных отношений, наиболее частой фразой такого человека будет «не так». Те так глянули, не так сделали, не так сказали, не так подали или не подали. Кроме того, в связи с тем, что он легко уязвим и раним, такая личность может быть крайне ревнива. Причём ревность эта идёт не из реальных действий партнёра, а из восприятия им действий или даже каких-то «отголосков» и «предпосылок».

Просто в основе, как мы уже знаем, лежит ущемлённое самолюбие, с которым у такого человека проблемы. А не реальные поступки партнёра. Поэтому и убедить в своей невиновности партнёру совсем не просто. Чем сильнее он оправдывается, тем сильнее подозревается. Кстати, ревность может возникать не только на уровне личностных отношений. Такой тип личности может ревновать к работе, на которой, по его мнению, партнёру интереснее, чем с ним. Или к успеху.

Хотя нельзя вывести лишь одну универсальную картину его поведения. Если, как мы упомянули ранее, человек будет успешным, он может быть более терпимым к близким. Кроме того, багаж его знаний не может оставить равнодушными многих людей.

В случае, если же такой человек остаётся не оценен и совсем не может реализоваться, он способен часами напролёт жаловать-перемалывать одну и ту же проблему изо дня в день, высказывая при этом не лестные отзывы про окружающих.

Что же с этим всем делать?

Как выйти из состояния застревания? Если вас интересует этот вопрос, значит эта тема точно не про вас! Иногда можно встретить на приёме клиентов, которые сами ставят себе такой, то ли диагноз, то ли ярлык. При этом их рассказ начинается с действительно сильного эмоционального потрясения, от которого они не могут оправится аж (!) две недели. Поэтому спешу успокоить таких клиентов: ваши проблемы действительно сложные и должны решаться на приёме у психолога. Но, это совсем другое и к застревающему типу не имеет отношение.

Кстати, если ваш муж бросил вас с долгами и двумя детьми, благополучно перекочевав к молодой любовницы. И вы, встретив его через год, готовы его побить - даже это не застревание! Потому что голодные дети каждый день и выплаты каждый месяц являются дополнительными аффективными добавками, а, как мы помним из текста, у застревающего типа аффект держится без них.

На что же могут пожаловаться люди, которые действительно имеют такую акцентуацию? Конечно, на непонимание и жестокость мира. Психологическая работа в этом случае возможна. Но, она будет долгой и трудной.

Во-первых, психологу стоит с одной стороны не выпадать с круга доверия, с другой – не превращаться лишь в ухо для жалоб, в-третьих – сохранять дистанцию, чтобы не быть втянутым в ближайший круг. В этом случае такой человек может просто начать подменять в своём представлении профессиональное умение слушать и принимать его позицию, личностной заинтересованностью. Ведь ему постоянно хочется найти человека, понимающего и ценящего его.

Безусловно, степень выраженности акцентуации может быть различной. И, как мы уже отмечали, сами такие личности могут хотеть снизить свои эмоциональные реакции, которые их истощают. Поэтому, можно понемногу научить человека тому, что весь мир не собирался его оскорблять. Таким образом он научится более адекватной реакции.

Но, если эта акцентуация доминирует и ярко выражена, то человек, скорее всего, долго не задержится в терапии и сам будет искать своё место в жизни со своими установками и недостатками.

Хотя, все мы обладаем какими-то недостатками. Поэтому, конечно, не хотелось бы выставлять личностей с такой акцентуацией совсем уж такими прямолинейными и негативными. Все они разные и многие из них могут стать дорогими нашему сердцу, просто со своей особенностью восприятия.

Застревающие личности в юности отличаются выдающимися достижениями в различных областях, так как они искренне и с увлечением ищут удовлетворения в осуществлении своих честолюбивых замыслов.

Застревающий тип характеризуется очень долгой задержкой сильных чувств (аффектов): ярость, гнев, страх, особенно, когда они не были выражены в реальной жизни из-за каких-либо внешних обстоятельств. Этот аффект может не затухать или вспыхивать с новой силой спустя недели, месяцы, даже годы. Свои успехи человек с данным типом акцентуации может переживать тоже довольно долго и ярко. Этому типу почти всегда свойственно честолюбие, которое может проявляться как положительная черта – успехи достигаются усердием, и как отрицательная черта – если честолюбие удовлетворяется принижением окружающих или использованием их в своих интересах. В любом случае люди этого типа отличаются обидчивостью и долгой памятью на обиды. В отличие от демонстративного характера, который уверен в своей исключительности и признании окружающих, застревающему характеру нужно реальное уважение и признание, которое он будет добиваться любым путем.

Самые распространенные идеи, темы для застревания: ревность, преследование, месть, несправедливость, непризнанные инициативы или изобретения.

Ситуации, в которых на авторитет и власть покушается более сильный лидер, когда кто- то пытается обидеть его.

Протестные реакции. Обвиняет всех и вся, кроме себя, в раздраженном состоянии легко впадает в гнев, при сильном раздражении жестокий и не помнит, что делает, успокаиваются, только разрядившись на ком-нибудь, мстят.

Сильные стороны. Огромное упорство в достижении поставленной цели, пунктуальность и обязательность, выносливость, внимание к мелочам, деталям, стремление все делать досконально, а не поверхностно.

Эмотивный, лабильный тип.

Эмотивность – это склонность глубоко и долго переживать жизненные впечатления, события, эпизоды взаимных отношений как позитивного, так и негативного содержания. В детстве эмотивность часто сопровождается боязливостью. Эта боязливость связана с общей повышенной чувствительностью. В кругу хорошо знакомых людей такие дети бывают общительными, уверенными и спокойными.

Во взрослом периоде жизни эмотивные люди характеризуются чувствительностью и глубокими реакциями в области тонких чувств. Для них характерна отзывчивость, гуманное отношение к миру, обычно их называют мягкосердечными, иногда задушевными. Их легко распознать в беседе: их глубоко захватывают чувства, что отчетливо выражается в мимике. Они быстрее, чем кто-либо испытывают особую радость от общения с природой.

Эмотивные личности любое жизненное событие воспринимают серьезнее, чем другие люди, легко поддаются чувству жалости и сострадания. У них легко появляются слезы радости, растроганности. Как правило, их глубоко захватывают чувства при рассказе о фильме, захватившей их книге, причем, такой способ реагирования характерен как мужчинам, так и женщинам. На эмотивную личность воздействие оказывает только само событие, вызывая адекватную эмоциональную реакцию, она не может «заразиться» весельем или печальным настроением без причины. Душевное потрясение может оказать глубокое воздействие и вызвать глубокую депрессию, при этом тяжесть депрессии, соответствует тяжести события. Радостные события эмотивный человек переживает также глубоко.

Жизненные ориентиры эмотивных людей – теплые и добрые взаимоотношения с коллегами, лояльное отношение со стороны начальства. Они редко меняют место работы, так как, адаптировавшись один раз в определенном коллективе, они предпочитают не изменять ему.

Точки наименьшего сопротивления. Грубость, равнодушие к эмоциональному состоянию, черствость окружающих, отсутствие теплых эмоциональных связей.

Протестные реакции. Плачут, но причиной неудач считают скорее внешние обстоятельства, чем себя, « и это после того, что я для тебя сделала!..», «бесчувственные!..» и т.п.

Сильные стороны . Мягкость и способность к сопереживанию, развитое чувство благодарности к тем, кто проявляет к ним теплые чувства.

Педантичный тип.

Поведение педантичной личности не выходит за пределы разумного, чаще всего именно это является преимуществом в деловых вопросах. Основательность, четкость, законченность, добросовестность – вот черты, помогающие в работе педантичному человеку. Очень ответственное задание может оказать на педантичного человека угнетающее действие, если он не получит четких инструкций и перечня требований. Такие люди хорошо осознают ответственность по отношению к делу, которое им поручено, к месту работы, которое предпочитают не менять в течение длительного времени или на протяжении всей трудовой жизни.

Педантическая скрупулезность может выражаться не только в высоких деловых качествах, но в усиленной заботе о своем здоровье. При умеренном проявлении это положительное качество. Сверхаккуратный человек осторожен, не употребляет или мало употребляет алкоголь, не курит.

Негативными чертами такого характера могут быть нерешительность, боязнь несчастного случая или ошибки, что побуждает постоянно проверять и перепроверять свои действия: выключен ли газ, нет ли ошибки в отчете, не грязны ли руки.

Точки наименьшего сопротивления. Ситуации, требующие принятия решения, оперативные действия выбора, повышенные нагрузки, ответственность, возлагаемая на него.

Протестные реакции . Протест принимает словесную форму – «бурчат», ругаются, но всегда избегают поступков, во всем винят себя.

Сильные стороны. Заботливость, способность брать на себя ответственность за здоровье и благополучие других, чувство эмоциональной привязанности к другим, к матери, ответственность за порученное дело, способность все проверять и перепроверять до мелочей.

Тревожный тип.

Тревожность выражается в мнительности, чувстве обеспокоенности, не имеющем под собой видимых причин, но вызываемом внутренними коллизиями. Тревожные люди проявляют повышенную боязливость с детства – боятся засыпать в темноте или в одиночестве, испытывают стрех перед собаками, грозой, сторонятся других детей, потому что они могут их дразнить, от нападений они предпочитают не защищаться, тем самым они могут провоцировать издевательства. Так они могут стать мишенями для шуток или «козлами отпущения», потому что постоянно «вызывают огонь на себя». Как правило, сверстники быстро обнаруживают слабое место в характере этой личности. Такие дети могут испытывать страх перед учителями и воспитателями, а те в свою очередь, не замечая этой робости, могут усугублять состояние ребенка своей строгостью. Иногда при определенной шалости дети специально сваливают вину на тревожного ребенка, который действительно становится «козлом отпущения».

Во взрослой жизни страх поглощает такого человека меньше, чем ребенка. Окружающие люди не представляются им столь угрожающими, поэтому их тревожность не столь бросается в глаза. Но остается неспособность отстаивать свою позицию в спорах, особенно в ситуациях, когда противник показывает силу. Поэтому у таких людей мы можем наблюдать проявления робости, иногда покорности и униженности. Временами к робости может присоединяться пугливость, проявляться внезапный страх. Источником робости могут служить либо внешние раздражители, либо собственное поведение, которое все время в центре внимания. Таким людям может быть свойственна сверхкомпенсация в виде самоуверенного и даже дерзкого поведения.

Точки наименьшего сопротивления. Ситуации, требующие мобилизации усилий и выносливости: экзамены, соревнования. Болезни или смерть близких, разговоры о смерти.

Протестные реакции. Протестуют редко, их протестные реакции настолько вытеснены из сознания, что проявляются в виде болезненных симптомов: аллергий, повышенной температуры.

Сильные стороны. Повышенная чувствительность, способность рассчитать свои силы.

Циклотимный тип.

В детстве личность с таким характером может мало отличаться от других детей. Лишь иногда может становиться необычайно шумливым, озорным, веселым, постоянно что-то предпринимающим. А затем снова становиться спокойным и управляемым. С наступлением половой зрелости возникают периодические фазы смены настроения от грустного и печального к радостному и веселому, длительность которых может быть от нескольких дней до недели и более.

В период понижения настроения подросткам становится трудно учиться, они раздражительны и быстро устают. То, что легко и просто давалось раньше, требует в этот период большого напряжения. В это время подросток предпочитает сидеть дома и ни с кем не встречаться. Если начать расспрашивать его, то может возникнуть бурная реакция со слезами, грубостью, резкими ответами на расспросы родителей.

После спада начинается подъем, в этот период подросток может быстро наверстать все упущенное в учебе, восстановить связи с друзьями. Искренность и отзывчивость, добродушие и приветливость восстанавливают отношения подростка с его родителями.

Увлечения циклотимного подростка обычно не устойчивые. В фазе подъема интерес к разным занятиям может проявляться очень ярко, подросток ищет новое увлечение, от которого отказывается в период спада.

Такое чередование периодов подъема и спада, может сохраниться на всю жизнь.

В обычном настроении циклотимные личности общительны и приветливы, легко знакомятся с новыми людьми и находят со всеми общий язык. Они не склонны противопоставлять себя другим, не считают себя лучше. Как правило, они реалисты и терпимо относятся к недостаткам других.

К работе и своим обязанностям такие личности относятся добросовестно, но при повышенном настроении могут проявлять легкомыслие, бессистемность.В период повышенного настроения они проявляются как оптимисты, их не пугает будущее. Им не свойственны самокопание, сомнения и самоанализ.

У них могут быть резкие вспышки, когда они сердятся, но при этом напряжение и злоба не проявляются, быстро успокоившись, они никого не успевают обидеть. Период пониженного настроения они ожидают с неприятным чувством. Взрослые циклоиды уже хорошо знают свою способность впадать в хандру, жаловаться на усталость. Они становятся апатичными и бездеятельными, все валится из рук. Работа, которой они занимались с увлечением, начинает их тяготить.

В период спада они не звонят друзьям, отказываются от приглашений на вечеринки, избегают всяких контактов, стараются проводить время дома и в одиночестве. Они с трудом засыпают, аппетит может быть снижен или отсутствовать. Настроение бывает хуже с утра. Они встают невыспавшимися, вялыми,. ощущают упадок сил. Весь мир может быть окрашен в мрачные тона, из оптимистов они превращаются в пессимистов, мрачно переживают мелкие неудачи.

Но они знают, что период спада все равно закончится, и у них впереди возвращение к увлечениям и привязанностям – жизнь напоминает зебру – черные полосы чередуются с белыми.

Точки наименьшего сопротивления. Ситуации, когда от находящегося в депрессивной фазе человека требуют или ожидают характерного для него «нормального поведения». И сама ситуация резкой и глубокой смены состояний.

Протестные реакции. В «хорошей» фазе по форме протеста напоминают гипертимных, в плохой фазе агрессия может быть направлена на себя.

Сильные стороны . Активность, выносливость, умение вызывать доверие, общительность, находчивость в нестандартных стрессовых ситуациях, готовность брать ответственность на себя.

Демонстративный тип.

Первые признаки демонстративной акцентуации появляются у детей в возрасте двух-трех лет. Это может быть обидчивость, капризность, склонность к паясничанью, они могут передразнивать взрослых или подражать им.

Очень часто такой ребенок является кумиром семьи, его способностями и талантами восхищаются, различные умения ребенка демонстрируют гостям. И он с удовольствие рассказывает стихи или поет песенки, при этом никаких особых вокальных и артистических данных может и не быть. Получая обилие внимания, дети быстро привыкают к нему, и в дальнейшем требуют его любой ценой. У таких детей всегда завышенная самооценка, особенно при поддержке ее родителями.

Возможностей для привлечения внимания в их реальной жизни может оказаться недостаточно, тогда они прибегают к вымышленным историям, где они сами выступают, как правило, в роли главного героя. Для каждого нового слушателя эти рассказы могут иметь разную сюжетную линию. Если поймать его на лжи, он способен искренне обидеться, объяснив это завистью к его успехам.

Если у людей с таким типом характера проявляются способности среднего уровня развития, то они способны преподнести их так, что многие будут считать их исключительно способными личностями. В том, что эти способности мнимые догадаться сразу нелегко, их могут хвалить, ставить в пример другим.

В школе демонстративная личность живет бурной жизнью, выдвигая множество инициатив, предложений и идей, которые естественно выполнять не собирается. О таких людях существует мнение, что они способные лентяи, которые учатся не в полную силу.

С наступлением взрослой жизни в поведении человека с демонстративным типом характера мало что меняется, по-прежнему ему необходимо внимание всех окружающих, которое он стремится получить любой ценой. При выборе учебного заведения они руководствуются соображениями престижа и даже если в школе их успехи были скромны, обладая хорошей памятью, они могут подготовиться к вступительным экзаменам и произвести впечатление на экзаменатора.

Их трудовая жизнь может быть связана с профессиями искусства не из-за того, что они очень талантливы, а из-за постоянной возможности быть на виду. Помимо удовлетворения тщеславия очень важны и высокие гонорары, которые расцениваются как признание исключительных заслуг и таланта.

Эмоции демонстративных личностей бурные, яркие, но недолговечные. Поверхностность эмоций проявляется у них даже в отношении к собственным детям. Поначалу им могут приписываться необыкновенные способности и достижения, при этом может подчеркиваться, что такие необыкновенные дети могут быть рождены только неординарными родителями.

Демонстративная личность может проявляться как завистливая и ревнивая к чужим успехам, особенно это характерно для представителей творческих профессий. Имея склонность все относить к собственной личности, чужой успех они расценивают как собственную неудачу. При этом они могут начать винить окружающих, которые недооценили их.

В современных условиях демонстративных личностей мог привлекать, к примеру, торгово-посредническая деятельность. При этом ничего не надо самому создавать, только рекламировать товар, перепродавать. Этим обеспечивается быстрый темп деятельности, личность находится все время на виду, может получать немалые прибыли.

Точки наименьшего сопротивления . Ситуации, в которых на человека не обращают внимания, разоблачают вранье, низвергают с пьедестала.

Протестные реакции. Предпочитают различные формы шантажа: «если ты не сделаешь, то я…», и далее следует угроза действительно не оставляющая равнодушным собеседника и знают, чего он боится.

Сильные стороны. Артистизм, развитая интуиция, способность к перевоплощению, стремление к яркому, нестандартному, способность заражать окружающих силой собственных чувств.

Похожая информация.

— аффективно-застойный . Личности этого типа характеризуются тем, что у них сравнительно надолго задерживаются аффекты (кратковременные сильные эмоциональные переживания). Представители данного типа как бы «застревают» на определенных мыслях и чувствах , особенно когда дело касается чувства их собственного достоинства, гордости, самолюбия. Как правило, они застревают именно на тех ситуациях, где дело касается их самих, — некая абстрактная социальная справедливость или несправедливость, совершенная в отношении других людей, их интересуют в меньшей степени (только если они когда-то сами не были на месте этих других людей, а потому сейчас испытывают те же эмоции).

Особенности застревающего типа

Такие люди долго не забывают обиды , проявляют склонность к конфликтам с окружающими, которые когда-то нанесли (или, как им казалось, нанесли) обиды или как-то задели. Круг друзей и врагов определяют довольно четко, при этом часто даже небольшая обида способна заставить кого-либо перекочевать из второй группы в первую, а вот обратный процесс зачастую невозможен или проходит с большим трудом.

Представителям застревающего типа акцентуаций свойственны подозрительность и мстительность . У таких людей часто возникают мысли о том, что их кто-то задел, уязвил, несправедливо к нему отнесся, даже когда это не совсем так. Поскольку любовные отношения — наиболее эмоциональная сфера, в ней бывает очень легко отличить людей, относящихся к застревающему типу акцентуации личности: им свойственны излишне сильные проявления ревности .

Для людей этого типа характерны упорство в достижении поставленных целей, длительное волевое напряжение и, как отмечал К. Леонгард, твердолобость; они часто предъявляют повышенные требования не только к другим, но и к себе. Советы слушают весьма редко. Многие представители застревающего типа, особенно в молодые годы, честолюбивы и самоуверенны , что в сочетании с упорством нередко позволяет им добиваться выдающихся результатов в различных сферах деятельности.

Проблема застревания в своей внутренней работе будет рассмотрена на примере психологии, но то же самое происходит и на всех прочих путях и тропинках самопознания. Параллели, полагаю, будут очевидны без дополнительных подробных разъяснений.

Итак, с чем мы вообще имеем дело? Чем занимается психология? Один из классических ответов на этот вопрос – разрешение внутренних конфликтов, возникающих между различными противоречивыми внутренними тенденциями. На каком-то этапе развития – от ребенка к взрослому – человек оказывается в такой ситуации, когда первоначальная цельность присущая нам от рождения нарушается. Человек будто бы раскалывается на части и из состояния полной гармонии переходит в состояние хаоса и вечной вражды между отдельными осколками своего личного бытия.

Избежать этого расщепления никто не может, потому что оно словно бы заложено в естественную программу развития сознания. Иногда, однако, в ребенке обнаруживается отклонение, при котором он оказывается неспособен к расщепленному взгляду на мир и к выделению из общего потока того, что все прочие люди вокруг называют своим "Я". Для таких случаев существуют соответствующие диагнозы и процедуры искусственной адаптации. Но мы сейчас говорим о "здоровых" людях, у которых восприятие окружающего мира и собственного бытия работает по общей схеме – от полностью недифференцированного восприятия новорожденного ребенка к сознанию современного взрослого человека с четким разделением на Я и не-Я, на внешнее и внутреннее и с устойчивой картиной своего индивидуального автономного "Я".

Основа для всех-всех будущих конфликтов закладывается на самом раннем этапе – именно тогда, когда формируется и закрепляется представление об отдельности собственного бытия и об автономном самоосознающим и самоуправляемом "Я" в его центре. Чтобы мог возникнуть конфликт, мы должны сначала разбить мир на части, и не просто на отдельные объекты, а на заведомо конфликтующие противоположности. Отличить ложку от табуретки ребенок может задолго до того, как оказывается втянутым в мир противоречий. Между объектами противоречий нет, они есть только внутри концептуальных структур.

Цвета радуги, например, не имеют между собой противоречий – им между собой делить нечего. Но ребенка учат не просто различать и правильно называть отдельные цвета, однажды до него доносят ИДЕЮ (то есть концепцию!), что белый цвет противоположен черному, и это уже совсем другое дело. В самой этой концепции вреда никакого нет – она имеет свою узкоспециальную практическую ценность. Но она же несет с собой и основу для возникновения будущего конфликта, потому что искусственно противопоставляет то, что в действительности не находится в оппозиции друг другу. Черный цвет сам по себе не противоположен белому. Это чисто условное описательное заключение, констатация контрастного отличия, но не противоположности, как таковой.

Но гораздо важнее и драматичнее влияние других концепций. Самая главная, в которой таится корень всех дальнейших человеческих проблем, и которая в христианской традиции приводит к низвержению человека из райского сада в грубую и полную страданий жизнь на Земле, – это различение себя и не-себя. Из общего поля восприятия ребенка учат вычленять то, что относится к данному конкретному телу-уму и рассматривать его, как отдельное независимое от прочего бытия существо со своей волей и личной ответственностью за эту волю.

Поскольку все мы прошли аналогичный процесс включения в привычную человеческую картину мира, этот процесс выделения себя в отдельное существо кажется нам совершенно правомочным и естественным. Более того, он нам видится отражением самой реальности – будто бы ребенок действительно содержит в себе отдельное независимое сознание, до которого лишь надо достучаться, чтобы оно проснулось и заработало в полную силу и как у всех. Вот родители и стучатся.

Но если отвлечься от своей привычной обусловленности и посмотреть на ситуацию непредвзято, то станет ясно, что отдельное "Я" и основанное на нем разделение на себя и не-себя – это такая же концептуальная условность, как и противопоставление черного белому. Отдельное "Я" – это просто концепция, которую, однако, до ребенка доносят, как объективное описание реальности. И в определенный момент – в районе 2–3 лет – лампочка самостоятельно "Я" в ребенке действительно включается. Концепция "Я" перестает осознаваться таковой и создает настолько устойчивую иллюзию реальной отдельности, что поколебать ее потом практически невозможно до самой смерти. А вместе с объективизацией несуществующего "Я" аналогичный процесс происходит и со всеми прочими концепциями описывающими реальность.

Внешнее и внутреннее становятся антагонистами. Правильное начинает враждовать с неправильным. Добро начинает свою извечную борьбу со злом. Раньше были просто цвета радуги, а теперь они поделены на теплые и холодные, добрые и злые, правильные и неправильные. Там, где ранее не было ни единого повода для конфликта и противоречий, начинается бесконечная война противоположностей, в которой никто никогда не может победить. Так формируется первый уровень концептуального восприятия – мир, поделенный на Я и не-Я и расколотый на части базовыми парами противоположностей.

И все это происходит в рамках того, что принято считать здоровым развитием психики. То есть до "невроза", с которым традиционно имеет дело психология, мы еще пока не дошли, а только лишь обозначили тот необходимый фундамент, из которого только и может образоваться всякая психологическая проблема. Развитое сознание, глубоко укорененное в общепринятых базовых концепциях и полностью убежденное в автономности собственного бытия – именно отсюда (неизбежно!) начинаются все неврозы. Но, если вы следили за логикой, то здесь уже должно быть понятно, что еще до возникновения первых невротических проблем, произошла некая первичная "поломка" – отрыв от реальности, искажение действительности, иллюзия, которая абсолютно никак не сознается. Мираж, который изначально виделся именно как мираж обрел в восприятии вещественность, из условности превратился реальность. Маленький личный 1984 год.

На этом завершается первый этап или уровень обусловленности. Можно назвать это базовой человеческой обусловленностью, в отличие от обусловленности социальной, о которой пойдет речь ниже.

Если на первом этапе ребенка учат отличать горячее от холодного, верх от низа и внутреннее от внешнего, второй этап посвящен парам противоположностей возникающих в рамках социальных отношений и таким же концептуальным обоснованиям этих противоположностей. Если горячее от холодного можно отличить на уровне непосредственного опыта, и здесь не требуется какое-либо теоретическое обоснование, то правильное поведение от неправильного можно отличить только на уровне теории. Правильное нельзя увидеть. Неправильное нельзя потрогать. И то, и другое существует только на уровне теорий и концепций – то есть, как содержание мыслей.

Первоначально ребенка учат просто запоминать, что хорошо, что плохо, без каких-либо объяснений. На словах или своим отношением родители дают ему понять, где его поведение правильное, а где нет. Причем теория "добра и зла" преподносится именно с позиции личной ответственности ребенка за свои поступки. Ребенку приписывается наличие "Я", этому "Я" приписывается полная личная автономия и свобода воли, и вот отсюда возникает теория о личной ответственности. И родители давят именно на нее, создавая и поддерживая у ребенка чувство вины, как самый действенный рычаг управления и "воспитания".

То есть первое время ребенку приходится подстраиваться под прихоти родителей и их личные взгляды на жизнь, просто запоминая, что можно, а что нельзя – за что накажут чувством вины, а за что дадут расслабиться и на время почувствовать, что все в порядке. Но затем наступает следующий этап, когда от ребенка начинают требовать еще большего – теперь он уже должен сам понимать, что хорошо, а что плохо. То есть от него ждут, что он не просто слепо запомнит отдельные координаты, а полностью воспроизведет в своем сознании всю родительскую систему координат. И для этого его постепенно учат различным социальным концепциям – обижать слабых плохо, помогать родителям хорошо, портить вещи плохо, быть послушным хорошо… и так далее. Целые смысловые блоки, которые загружаются в детское сознание, чтобы оно само могло бы просчитывать "правильное" поведение в заранее не знакомых ситуациях.

А еще позже к родительскому воспитанию подключается воспитание общественное, которое приносит с собой еще более сложные концепции – дружбу, любовь, честь, патриотизм, успешность, призвание, смысл жизни. И все это создает такое нагромождение искусственных идей, представлений и убеждений, что нет ни единого шанса, чтобы все это не превратилось в огромный котел противоречий.

Если бы все вокруг разделяли между собой ровно одни и те же концепции, то постепенно можно было бы выстроить непротиворечивую концептуальную модель человеческого бытия. Ее можно было бы загружать всем детям с раннего возраста, и они бы тогда не мучались ни от каких ненужных внутренних противоречий – им бы никогда не потребовался психолог. Но наша реальность такова, что даже родители между собой не способны договориться и прийти к единому пониманию жизни, поэтому они накачивают ребенка изначально скомканными, неубедительными и противоречивыми представлениями, которые не могут не привести к неврозу. А когда подключается остальной социум весь состоящий из неурегулированных конфликтов, то, что он может дать ребенку, кроме новых внутренних противоречий?

Разумеется, кому-то здесь везет больше, кому-то меньше. Бывает, наверное, и такое, что родители достаточно психологически развиты, чтобы привести в порядок свою собственную систему координат и осознать ее относительность. В этом случае у ребенка будут хорошие шансы избежать очень многих психологических проблем. Но это настолько редкий случай, что им попросту можно пренебречь – редкое исключение из общей закономерности.

Что мы имеем в итоге? Человека во всех смыслах оторванного от реальности. Он видит свое "Я" там, где его нет. Он уверен в контроле над тем, что точно не в его власти. Он видит личную ответственность там, где ее никогда не было. Он чувствует вину за то, что не "совершал", и чувствует гордость за то, чего не "достигал". Его картина мира и человеческих ценностей – чистая фикция, которую он однако принимает за реальность. Его жизнь полна конфликтов, и все эти конфликты лишь в его голове. Он пойман в ловушку противоречивых концепций, но совершенно этого не осознает – свои представления, свои концепции он считает своим личным достижением, предметом своего личного тщательного отбора, которым можно и нужно гордиться. Он живет в золотой клетке иллюзий и гордится узорами на ее прутьях.

И именно этот утративший связь с реальностью и запутавшийся человек приходит к психологу или сам начинает искать ответы в психологии, религии или духовности. Но, прежде чем перейдем к разбору этих завалов, еще раз обрисуем общую структуру.

Базовая человеческая обусловленность. На этом этапе в сознание загружаются самые основные концепции, расщепляющие недифференцированное восприятие на смысловые комплексы. Выделяются отдельные объекты восприятия, даются им названия, группируются по различным признакам. Образуются пары противоположностей – горячее/холодное, высокое/низкое, живое/не живое, мужское/женское, удовольствие/неудовольствие и так далее. Но самое важное приобретение на этом этапе, которое придает жесткость и убедительность всем прочим концепциям, это пары внутреннее/внешнее и я/не-я. Как только сознание глубоко воспринимает концепцию собственной отдельности, как если бы это оно само по собственной воле принимало решения, что ему делать, о чем думать, куда смотреть, какие желания хотеть, куда идти и куда не идти, данный этап программирования сознания закончен. Дело сделано.

На выходе мы имеем минимально адаптированное к человеческой жизни существо, полностью убежденное в своей личной автономии и ответственности, способное распознавать объекты и все основные пары противоположностей. И самое для нас главное – сознание теряет связь с бесформенной неделимой реальностью. Прежний взгляд на мир забыт или кажется сном. Его место занимает мир идей и концепций. То что раньше было выделено и обозначено отдельным словом чисто для удобства коммуникации, вдруг начинает казаться отдельным на сущностном уровне. А то что было лишь контрастными завитками в едином узоре бытия, превратилось во враждующие пары противоположностей: "мужское и женское" стало "мужским против женского", "внешнее и внутреннее" – в "внешним против внутреннего", "я и мир" – в "я против мира, а мир против меня".

Первичная социальная обусловленность. На этом этапе происходит внедрение основной абстрактной концепции. Ребенка учат тому, что в мире есть не только теплое и холодное, которое можно действительно ощутить непосредственно, но и правильное и неправильное – условные понятия, которые невозможно никак почувствовать или увидеть, но в которые нужно просто поверить. Сначала это преподносится ненавязчиво – ребенку указывают на то, что такое деление существует в принципе. Потом учат запоминать, что правильно, а что нет. И наконец объясняют, как можно самому определить, что такое "хорошо" и что такое "плохо". А венчает это нагромождение фиктивных идей утверждение о том, что добро должно сражаться со злом – добро и зло не могут сосуществовать, добро должно победить! Это и есть последний гвоздь в гроб относительно здорового до этого сознания. С этого момента начинается невроз – война с Тенью.

Высшая социальная обусловленность. Это уровень высших человеческих и социальных ценностей – дружба, любовь, семья, успех, власть, праведность и тому подобное. Это те игры, в которые предлагается поиграть сознанию. Но преподносятся они не как условные развлечения, вроде футбола или формулы-1, а как реально существующие высшие идеалы, достижение которых обеспечивает уровень счастья, недостижимый более примитивными способами. Таким образом облегчение уже начавшихся страданий из-за собственной внутренней темноты, которую обязательно нужно победить, увязывается с достижением абсолютно условных и ничего не значащих в реальности рубежей. Но уже отравленное концепциями сознание не видит здесь никакого подвоха и действительно готово признать фундаментальную важность того, чего в реальности нет.

Критерием реальности перестает быть фактическая доступность восприятию. В реальности ребенка еще не подвергшегося концептуальной лоботомии реально только то, что достигает его органов восприятия. В реальности взрослого самые важные для него сущности – его "Я", его ценности, его ориентиры и цели – все то, за что он готов сражаться и умереть, никогда не достигало его органов восприятия. Вдумайтесь! Взрослый человек сражается за свою веру. Крестовый поход в защиту собственных иллюзий длиною в целую жизнь.

Все эти уровни – это постепенное погружение в мир концепций, и каждый новый уровень опирается на концепции уровня предыдущего. Чтобы поверить в концепцию личного призвания нужно сначала поверить в концепцию правильного и неправильного, а для этого надо сначала поверить в концепцию отдельного "Я", способного отличить одно от другого и совершить правильный выбор. То есть мы здесь говорим о многократно вложенном сновидении. Сначала нам снится сон про свою отдельность, затем внутри этого сна нам снится сон про существование добра и зла, затем нам снится следующий вложенный сон про призвание, которое надо найти и реализовать. И на каждом уровне вложенности сновидение легко превращается в кошмар, от которого кажется невозможным проснуться.

Что происходит с человеком?

Представьте себе, что человек едет по городу на машине. За рулем. Город большой, движение интенсивное, но не такое, чтобы нельзя было справиться и ехать без лишних приключений. А теперь представьте, что у водителя закрыты глаза, едет он по несуществующему адресу и в навигаторе у него карта другого города. Единственный его реальный ориентир – слух, и это позволяет ему на отдельных участках пути хоть как-то следовать общему потоку, ориентируясь на шум других машин и гудки недовольных водителей. Далеко ли он уедет?

Это, конечно же, излишняя драматизация, но представить общее положение дел вполне позволяет. Человек ДУМАЕТ, что находится в одном месте, хотя в действительности находится в другом. Человек ДУМАЕТ, что адрес, по которому он едет, существует, но в действительности его нет. Человек ДУМАЕТ, что знает, как туда добраться, но его карта не совпадает с территорией. И в любой момент он мог бы разрешить все противоречия, если бы просто открыл глаза. Но – внимание! – он ДУМАЕТ, что они уже открыты. Он не осознает различия между тем, что он ДУМАЕТ о мире, и тем каков мир на самом деле. Чистая психиатрия, которая однако не диагностируется, потому что все остальные вокруг согласились думать об одном и том же одинаковым образом. А к сумасшедшим причисляют лишь тех, кто видит иную иллюзию, чем та что мерещится большинству. Иллюзия, которую разделяет большинство, с точки зрения медицины, не иллюзия!

У человека есть очень веские основания думать так, как он привык думать. У него полно аргументов, он всю жизнь так думал и все вокруг думают точно так же. Но это не делает мнимое реальным. Человек ДУМАЕТ, что внешнее отличается от внутреннего, ДУМАЕТ, что добро и зло существуют, ДУМАЕТ, что семья – это важно. Думает и совершенно не обращает внимание, что все эти категории – лишь его ничем не подтвержденная вера. То, что никогда не было объектом его личного восприятия и не воспринималось никем другим, а только мнилось и предполагалось, подменяет собой фактическую реальность. Человек легко и просто принимает ситуацию, где большая часть его самых главных жизненных ориентиров – всего лишь вера, полученная с чужих слов. Он думает, его глаза широко открыты и он видит настоящую реальность и самую суть вещей, но в действительности он спит и видит сон о самом себе и своей жизни.

На практическом уровне это приводит к тому, что человек постоянно сталкивается в жизни с противоречиями. Он ДУМАЛ, что семья – это святое, но жена почему-то уходит к другому. Он ДУМАЛ, что успех – это путь к счастью, но на пике карьеры обнаруживает себя еще более разочарованным. Он ДУМАЛ, что добродетельность – это правильно, но обнаруживает в себе дьявольские помыслы. Он ДУМАЛ, что все контролирует, но жизнь постоянно ускользает сквозь пальцы. Он много чего ДУМАЛ, но обнаружил, что реальность все время диктует какие-то свои условия, и тогда он чувствует себя ущербным, слабым, некачественным и греховным или же бросается с обвинениями на все вокруг – это с миром что-то не так, это люди его не понимают, это обстоятельства неправильно сложились… и так далее. Конфронтация мира представлений с реальностью.

Чем глубже противоречия между тем, что человек ДУМАЕТ о жизни, и его реальной жизнью, тем больше он страдает. В острых случаях это доходит до серьезных психических расстройств, когда вера в свою (мнимую!) правду оказывается столь сильной, что легче сойти с ума, чем от нее отказаться. И если отчаяние наступает раньше сумасшествия, человек начинает искать ответы. Он обращается за помощью к психологии, философии или религии, пытаясь понять, что он делает не так, и почему мир так отличается от представлений о нем. Если он упрям, то ищет способа прогнуть реальный мир под свои фантазии. Если более чувствителен, то пересматривает некоторые из своих ложных установок и снова бросается в бой. Так или иначе, здесь начинается более-менее осознанная работа над собой, ради которой и было сделано столь затянувшееся вступление.

Чем же занимается психология?

Для начала определимся, что будем понимать под психологией. Речь пойдет о психологии и психотерапии, какой ее видели Фрейд, Адлер, Юнг и все прочие психологи идущие по их стопам и склонные к аналитическому подходу. Перлз и представители других не интеллектуальных методологий в психотерапии чуть менее подвержены исследуемому затруднению, но они точно так же склонны застревать на уровне общих для всех концепций, не зная как и куда двигаться дальше. Путь йоги и медитации, казалось бы, следует совсем иным маршрутом, но и там тоже происходит застревание. Кто серьезно занимается медитативными практиками, надеюсь, смогут проследить общую логику повествования и самостоятельно понять, о каком застревании идет речь.

Здесь же мы сужаем задачу до обсуждения особенностей аналитического подхода в психотерапии, не претендующей на раскрытие каких-либо духовных истин – то есть о той самой привычной нам психологии, которая обычно и именуется этим словом. Более-менее научная, качественная академическая психология, какой ее преподают в ВУЗах по всему миру. И данная статья в этом смысле уже не совсем психологическая, поскольку рассматривает явления происходящие за пределами психологии личности, исследованием которой обычно и ограничивается традиционная психология. А здесь мы краем глаза выглядываем за пределы этой самой личности и таким образом посягаем на сферу философских и духовных изысканий.

Итак, в зависимости от уровня подготовки и личных установок психолога, здесь возможны варианты в шутливой форме изложенные в статье о различных типах психологов . Если же переводить все на серьезный лад, то картинка получается следующая.

Психотерапия на уровне социума. Здесь психолог полностью и искренне разделяет все иллюзорные концепции своего пациента. В самом буквальном смысле слова они находятся в одной лодке, и все, что психолог может предложить – это лучшее понимание правил игры и более эффективные навыки игры по этим правилам. На этом уровне работают все возможные коучинговые программы, тренинги уверенного поведения и эффективной коммуникации, рекомендации о том, как победить в споре или завести друзей, как правильно обращаться с женщинами и завоевывать мужчин. И пациент, и психолог находятся в одном и том же сновидении, но последний имеет чуть больше опыта и ловкости в том, как обустроиться в этой условной реальности.

Пациент в результате психологической работы учится более эффективным моделям поведения, добивается лучших результатов в рамках установленных правил и идеалов, и таким образом повышает качество своей жизни. Страдания компенсируются успехами, и общее психическое состояние улучшается. Однако глубоких устойчивых результатов на этом уровне достичь невозможно, потому что сам механизм возникновения страданий остается незатронутым, а иллюзии только еще больше укрепляются. Поддержание приемлемого психологического состояния достигается за счет большого перерасхода энергии, а значит, оно крайне неустойчиво и не может продолжаться долго – в какой-то момент обязательно наступит срыв.

Психотерапия на уровне личности. Здесь психолог видит более широкую картину и ясно осознает, что некоторые общепринятые концепции и многие личные представления пациента далеки от реальности и являются лишь условными верованиями. Соответственно и терапия здесь направлена на расшатывание ложных представлений о жизни, поскольку именно они и вызывают болезненные столкновения пациента с реальностью. На этом уровне вводятся понятия тотальной личной ответственности за свою жизнь, рассматривают проблемы комплекса неполноценности и ложного образа себя в противоположность "себе-настоящему". Происходит осознание и признание своего личного эгоизма. Поднимается проблема завышенной личной значимости.

Пациент здесь освобождается от многих ложных представлений о себе и о жизни и испытывает в результате значительное облегчение. Груз ответственности за проживание жизни по всем правилам становится меньше, потому что самих правил становится меньше. Человек в буквальном смысле может вздохнуть с облегчением и чувствует себя теперь более живым и свободным. И этот результат полностью устойчив, если, конечно, действительно произошел выход за пределы прежних иллюзий, а не смена одной системы убеждений на другую.

Однако, как и на первом уровне механизм возникновения иллюзий и связанных с ними страданий остается незатронутым. А после отказа от самых грубых и неуклюжих концепций остается еще огромных груз концепций утонченных и красивых, от которых ни психолог, ни пациент отказываться на этом уровне не готовы – здесь они также оказываются в одной лодке и дальше могут только улучшать свои навыки навигации и передвижения на новом более просторном уровне иллюзий.

Психотерапия на уровне самости. Здесь психолог – это человек рискнувший выйти за все социальные рамки и подвергающий сомнению любые представления о жизни. На социальном уровне для него нет ничего святого (в хорошем смысле), а значит он может вывести своего пациента на новый уровень внутреннего благополучия и свободы. Своему клиенту он показывает более просторный мир без цепей и иллюзий, в котором, конечно, более одиноко, но зато живется и дышится гораздо легче и веселей. На этом уровне ставится под сомнение и расшатывается сама система координат, отделяющая правильное от неправильного, добро ото зла. Никаких больше надуманных идеалов. Никаких устойчивых ориентиров. Никаких больше правил игры. Только ужас и смелость быть собой в мире, где все только притворяются.

Пациент, если ему хватает духу столкнуться с жесткой правдой о самом себе и всей жизни, оказывается в новой реальности, где единственным ориентиром является свой собственный вкус и свои заведомо иррациональные мотивы. Человек впервые перестает оглядываться по сторонам и пробует взять жизнь в свои руки. Можно сказать, что здесь он достигает взрослого состояния сознания – становится Человеком, протаптывающим свой собственный путь. Результат этих прозрений тоже полностью устойчивый – скатиться обратно на более глубокий уровень иллюзий практически невозможно.

Но и здесь тоже нечто принципиально важное остается за кадром. И психолог, и пациент готовы не оставить камня на камне от прежней социальной реальности, но совершенно не готовы отказаться от последней "истинной веры" – веры в себя, в свою личность, в свою отдельность, в свою смелую волю. А значит оба они остаются узниками своих иллюзий. Их цепи длиннее, их глаза открыты шире, чем у других, но все-таки они остаются на привязи. Фактически они почти уже не сталкиваются со страданиями. Ни один человек из прежнего социального мира не может причинить им боль, потому что им насквозь видна иллюзорность чужих взглядов и оценок. Но все же что-то не дает им покоя и заставляет их продолжать страдать – чувствовать напряжение, страх и беспокойство по поводу своего бытия.

Где-то здесь и начинается то застревание, о котором нужно рассказать. Даже достигнув дна в психологической работе, психолог, пациент или самокопатель оказываются в растерянном состоянии. Никаких иллюзий на свой собственный счет вроде бы не осталось. Нет никакой больше веры в социальные общечеловеческие ориентиры. Но и покоя на душе тоже нет. Тогда и начинается хождение по кругу – новый раунд перекапывания уже вспаханного поля, в надежде, что найдется тот камень преткновения, который не дает душе обрести покой. Опыт прошлых освобождающих переживаний, когда очередная рухнувшая иллюзия наполняет сознание свежестью и открывает новую степень свободы, заставлять вновь и вновь повторять отработанную процедуру – бесконечно копаться в себе в поиске оставшихся без внимания темных углов.

Это и есть предел той психологии, которая и сама существует лишь во сне и является его порождением. Может ли она помочь пробудиться от этого сна? Большая часть инструментов психологии предназначена для распутывания иллюзий внутри иллюзий. Потому что и сами эти инструменты в конечном счете опираются на иллюзорную картину мира, а значит в лучшем случае позволят навести порядок внутри сновидения и превратить кошмар в более-менее терпимую драму. В психологии нет инструмента пробуждения, потому что вся работа проходит в рамках концептуальной мнимой реальности.

Более того, достижение упомянутого дна в психологической работе тоже не является обязательным. Психология необходима там, где происходят острые конфликты между иллюзией и реальностью, поскольку позволяет так или иначе снять болевой синдром и обеспечить снижение частоты и интенсивности дальнейших подобных столкновений. В этом же смысле нужна и медицина, позволяющая быстро и эффективно вылечить болезнь и возвращающая человека в строй полным сил и энергии. Но погоня за идеальным физическим здоровьем бессмысленна – на это можно потратить всю жизнь, ожидая, что достижение идеала что-то принципиально изменит. Но не изменит ведь! Наоборот, погоня за здоровьем может подменить собой решение более важных проблем и вообще саму жизнь. Так и с психологией: идеальное здоровье – миф и ненужная вершина, достижение которой, если оно вообще возможно, ничего принципиально не меняет. Идеальное физическое и психическое состояние – это не то, что решает все проблемы разом и навсегда избавляет от страданий, это просто точка после которой придется искать новое объяснение собственной несчастности.

Для того, чтобы жить и двигаться по пути раскрытия сознания не нужно идеальное состояние, нужно достаточно хорошее состояние, когда ни на физическом, ни на психологическом уровнях нет хронических болей, которые бы отвлекали от основной работы. А когда боли нет, дальнейшая полировка здоровья – пустая трата сил. С этого момента достаточно общей профилактики, а основные усилия стоит направить на какую-нибудь более практически значимую задачу. Залечивать себя до смерти – последнее дело.

Так вот, с момента достижения достаточного уровня здоровья и равновесия, если на душе не наступает покой и жизни на текущем уровне сознания почему-то для счастья не хватает, нет большого смысла углубляться в дальнейшую психологическую работу. Она уже свое дело сделала – обеспечила отсутствие острых психологических болей и внутренних конфликтов. Углубление работы теперь будет работать ровно в обратном направлении – развенчивая одни иллюзии, она будет укреплять другие, более глубокие и опасные.

То, что здесь происходит, объяснить уже довольно сложно. Возьмем, например, идеал социального успеха. Если человек глубоко верит, что успех сделает его счастливым, то рано или поздно это убеждение по нему ударит, причинит боль, приведет к разочарованию. Если мы видим ситуацию со стороны и ясно понимаем, что успех и счастье никак между собой не связаны, то мы можем попробовать донести это понимание до человека и выдернуть его из этого сна про погоню за успехом. Это будет хорошо – микропробуждение. Но если мы сами верим в важность успеха и начинаем объяснять человеку, как его достичь, или спорить с ним о критериях успеха, то мы спим вместе с ним и своим серьезным спором об успехе еще больше укрепляем сновидение – его и свое собственное. Любое внимание уделенное содержанию иллюзии делает эту иллюзию только крепче, питает ее энергией. А чтобы развеять иллюзию нужно нечто ровно противоположное – лишение ее кислорода. Иллюзия теряет свою вещественность только тогда, когда она поставлена под сомнение, когда к ней подорвано доверие, и когда в результате недоверия она лишается прежнего объема внимания.

Проблема существующая на плоскости не может быть решена с помощью инструментов действующих в этой же плоскости. Настоящее решение требует перехода в новое измерение – к более широкой и объемной точке зрения, с которой прежняя проблема не то что разрешается, а обнаруживается как нечто изначально мнимое, иллюзорное, то, чего никогда не было.

Здесь и спотыкается психологическая работа. Расчистив пространство от болезненных конфликтов, она продолжает накачивать энергией и вниманием ту самую иллюзию, с которой вообще все началось. Не забыли еще? Первый уровень обусловленности, когда возникает и пускает корни идея отдельного "Я", которое может совершать произвольные усилия от своего имени – корень всего зла и всех последующих иллюзий. Психологическая работа, оставаясь в своих обычных рамках, где идет процесс откапывания личностных иллюзий, с другой стороны неизбежно подпитывает идею отдельного "Я", которое проделывает всю эту работу и стремится очиститься. Но можно ли потушить пожар бензином?

К сожалению, именно здесь очень просто застрять и застрять на многие годы, надеясь, что если довести процесс самоанализа (или медитации) до предела, то это изменит жизнь принципиальным образом. Но в сущности это ситуация пропущенного поворота, где вместо короткой хорошо асфальтированной дороги, выбирается извилистый живописный маршрут, по которому так привычно и приятно передвигаться. Любимая практика – та или иная – подменяет собою цель всего путешествия и может превратиться в бесконечное блуждание по любимым местам, вместо того, чтобы одним рывком достигнуть самой вершины. То что раньше крушило иллюзии и освобождало, само становится золотой клеткой, в которой человек остается до самой смерти, так и не достигнув своей настоящей цели.

Последний рывок?

Не верьте здесь на слово – проследите за общей логикой и проверьте сами. Все это время мы говорили о том, что человек в процессе своего становления постепенно погружается во все более глубокий сон, разворачивающийся на базе всевозможных и абсолютно условных концепций. Но когда он спит, прежняя условность становится осязаемой реальностью. Патриотизм, который по мнению одного известного циника есть не более чем верность недвижимости, внутри сновидения превращается в осязаемое не подвергаемое никакому сомнению чувство, ради удовлетворения которого человек запросто пойдет на смерть. Но есть ли какой-нибудь патриотизм за пределами сна? Что случится с человеком, который не успел сложить голову за Родину, и однажды проснулся? Не ахнет ли он от абсурдности своей прежней веры? Не почувствует ли он себя освободившимся от бремени?

То есть мы говорили о том, как формируется сновидение, и о том, что в определенный момент времени оно заканчивается, обнажая лежащую под ним реальность. Процесс пробуждения от иллюзий ничего особенно таинственного из себя не представляет. Каждый человек, даже если он никогда не занимался психологией, постоянно сталкивается с возникновением иллюзий и их развенчанием. Это совершенно обычное дело! Кто-то вам что-то пообещал, а потом вас подвел, и та иллюзия, которая заставила вас поверить словам этого человека, рухнула. Раньше вам снился сон, что человеку можно верить на слово, а теперь вы проснулись и понимаете, что это был лишь сон. А может быть вы когда-то искренне верили во власть денег или в вечную любовь и впадали в соответствующий прекрасный сон, но, однажды, крепко разбив лоб о реальность, вы проснулись и теперь понимаете, что это была фикция, ложное воззрение. А если вы все-таки всерьез занимались психологической работой, то у вас должна быть масса своих примеров, где вы просыпались даже из очень глубоких иллюзий, в которых пребывали годами и десятилетиями.

Сновидения заканчиваются, и в этом нет ничего особенного! И теперь из этой точки и безо всякой лишней мистификации посмотрите на нашу проблему. Если мы вполне можем планомерно демонтировать свои иллюзии и преодолеть огромные пласты социальной обусловленности, то неужели это такая большая проблема – разрушить или развеять первичную иллюзию собственной отделенности, с которой начался весь этот цирк? И будет ли метод сброса этой иллюзии чем-то отличаться от того метода, которым мы когда развеяли идею патриотизма или чего-то там еще?

Смотрите внимательно! У нас у всех есть огромный опыт создания иллюзий и избавления от них. И мы можем быть вполне уверены, что все иллюзии устроены абсолютно одинаково – об этом тоже говорит наш собственный опыт. Тогда будет верным предположение о том, что способ пробуждения от самой простой иллюзии ничем не должен отличаться и в случае иллюзии, кажущейся самой большой и сложной. Так? Остается последний вопрос, ответ на который тоже должен быть понятен из данного текста, – каким образом мы развеиваем иллюзии? Какое именно усилие приводит к тому, что иллюзия казавшаяся когда-то неприступной крепостью, становится прозрачной и исчезает сама собой?

Если вы когда-то верили в институт брака, власть денег или большую светлую любовь, а потом в этом разуверились, то как это произошло? Вспомните и проследите! Вероятно, в один прекрасный или ужасный момент случилось событие, которое по вам сильно ударило. Вы ждали одного развития событий, а повернулось все совершенно иначе. Ваше предсказание, основанное на ваших предположениях о жизни, в реальности не оправдалось. Может быть это произошло десять раз, прежде чем вы крепко задумались, но все-таки этот момент настал, и вы сами себе задали сакраментальный вопрос – а не иллюзия ли это? В какой-то момент вы естественным образом усомнились в том, что раньше казалось несомненным, аксиомой, абсолютной и неопровержимой данностью. И как только возникло это сомнение, иллюзии конец. Быть может, не в тот же день, но если червячок сомнения поселился, то вскоре за ним придут другие, и теперь уже неизбежно наступит момент, когда они полностью источат иллюзию изнутри, и она с громким треском рухнет, оставив о себе лишь смутное воспоминание.

Иллюзия существует и питается вниманием уделенным ее содержанию. Вы смотрите сон, сопереживаете приключениям персонажа, и тем самым кормите и укрепляете это сновидение. Но стоит однажды вам переключить внимание с содержания сюжета на вопрос о том, а не иллюзия ли все это, то не за горами тот момент, когда вы сами дадите утвердительный ответ на этот вопрос. Раньше вы верили в любовь, и пока вы находились внутри этой веры, любовь была вашей реальностью. Но когда вы повзрослели и проснулись, вы легко увидите, что это была всего лишь вера. Это и есть то самое переключение внимания с сюжета сновидения на сам факт сновидения. Так рушатся все иллюзии – сначала мы смотрим внутрь иллюзии и оказываемся в вымышленном мире, а потом задаемся вопросом, не дурим ли мы сами себя, и вскоре просыпаемся – обнаруживаем, что действительно просто заигрались.

В работе с психологом это проделывается проще, потому что есть человек, воспринимающий ситуацию с более широкой точки зрения. Ему проще навести внимание пациента на нестыковки и противоречия между его взглядами и реальностью. Отсюда у него и возникают плодотворные сомнения, которые разъедают иллюзию изнутри. Затем следующая иллюзия и следующая, и следующая, пока сам психолог не упрется в свои пределы и уже больше не сможет показать пациенту ничего нового. Но это не значит, что без психолога никак. Психологическая работа вполне может проделываться полностью автономно и самостоятельно. Иллюзии можно разглядеть и безо всякой посторонней помощи, находясь прямо посреди сновидения. Для этого нужно, конечно, какое-то первичное сомнение, но загляните себе внутрь – вы просто переполнены сомнениями, от которых просто научились прятаться.

Итак, ни одна концепция не выдерживает прямого взгляда на нее. Единственная причина, по которой люди продолжают жить во сне, это то, что им в голову не приходит такая светлая мысль – посмотреть внимательно на то, что кажется неопровержимой истиной. Любовь ли это, успех, патриотизм – любое из ваших верований – стоит на них взглянуть в упор, не погружаясь в хитросплетение разворачивающихся внутри них сюжетов, тут же развеивается, как дым на ветру.

Это работает с концепциями социального уровня и с абсолютной такой же эффективностью работает в отношении того, что выше названо базовой человеческой обусловленностью. Иллюзия свободы воли, собственной отдельности и своего "Я", как главного двигательного центра и наблюдательного пункта, разваливается так же легко и просто, как вера идеалы коммунистической партии, большую светлую любовь, смысл жизни, личное призвание и всякую прочую чепуху, которую вы, вероятно, давным-давно уже проходили. Никакой разницы. Никакой особой сложности. Вопрос только в том, обнаружите ли вы в себе сомнение направленное против всех этих концепций или и дальше будете прятаться. И это не оговорка! Речь не о том, что сомнение может быть или не быть, а именно о том, признаетесь ли вы себе в нем. Это сомнение есть абсолютно у всех, потому что каждая иллюзия оставляет за собой след из сомнений, и чем масштабней обман, тем более кровавый след за ним следует.

Что это за сомнение? Вам оно отлично знакомо!

Это. Ваше. Сомнение. В себе.

Готовы туда нырнуть? Нет, не в очередной виток психоанализа! Не внутрь измусоленного сюжета о собственной некачественности, а туда, куда в конечном счете ведут все сомнения на свой собственный счет – к факту своего бытия. Готовы ли вы дать ход сомнениям, что вся ваша жизнь от начала и до конца – ложь? Готовы ли вы признаться, что видите у себя внутри зияющую пустоту, которая ставит под сомнение все ваше бытие? Готовы ли признаться, что все ваши усилия – это попытка избежать этой пустоты, небытия? И можете ли вы со всей серьезностью допустить, что "Я", читающее этот текст – всего лишь бесплотная концепция, в которую вы погрузились и заснули? Что, если нет никакого "Я"? Что, если все происходит само по себе? Буквально. Не по воле бога или вашего бессознательного, а вообще само. Без руководителя. И даже без наблюдателя. Что, если "Я" – это фикция? Проверьте…

Еще раз: проблема не в том, что некоторые иллюзии особенно сложно разглядеть и развеять, а только в том, что в отношении некоторых иллюзий не приходит в голову идея взглянуть на них повнимательнее…

Из обсуждений на форуме:

Вопрос: Короче, я хочу гарантий) Хочу быть уверена, что то, что я обрету "там" за чертой, понравится мне не меньше, чем обычная непробужденная жизнь.

Ты смотришь на все это странным образом – будто бы кто-то кого-то уговаривает. На самом деле, ничего такого. Все, что в статье написано, написано для тех, кому гарантии не нужны и кто уже втянут в этот процесс по уши и не по своему произвольному выбору. Так что с позиции сомнений, тревог и потребности в гарантиях эту тему рассматривать вообще бессмысленно. Для кого-то когда-то никакого другого пути в жизни не остается – тогда и становятся полезны всякие подсказки, как и на что обратить внимание, чтобы не застрять.

Вопрос: Олег, скажи пожалуйста, что дало лично тебе осознание того факта,что "вся ваша жизнь от начала и до конца – ложь"? Конечно, это сложно объяснить непосвященным, но все же.

Дело не в этом. Не в том, ложь или не ложь. А в том – следуя контексту статьи – что то глубинное сомнение в себе, которое могло бы помочь обнаружить базовые иллюзии, натыкается именно на этот страх – меня нет, жизнь прожита впустую, все ложь. Но это не действительное положение дел, а тот страх, у которого глаза велики и который видит в этой перспективе погружения в пустоту угрозу смерти. Чтобы сделать здесь шаг вперед, нужно набраться духу переступить через этот страх. И то что будет за ним совершенно не похоже на то, чем казалось. Жизнь не ложь. С жизнью все в порядке. Ложью является собственная личность и повествование от первого лица. Это открытие переворачивает всю картину жизни с ног на голову… или, точнее, наоборот – наконец-то расставляет все по местам.

Так что нет такого осознания, что жизнь – ложь, и соответственно никуда оно не ведет. Это просто адское пламя нарисованное на холсте, закрывающем проход в какое-то совсем другое место.

Застревающий тип – это такой тип акцентуации личности, который характеризуется чрезмерной устойчивостью аффекта.

В нашей жизни всё устроено так, что сильно эмоционально окрашенные чувства постепенно идут на убыль. Причина тому: им дали волю, они выплеснулись наружу и произошла разрядка. У застревающей личности весь процесс идёт по-другому. Действие аффекта, кажется, не кончается никогда: стоит лишь мысленно вернуться к ситуации, и эмоциональный всплеск снова бушует. Хотя новыми переживаниями или вообще стимулами он (упомянутый аффект) не подпитывается и не подкрепляется.

В принципе, здесь нет особенности: наиболее болезненно воспринимаются личностные обиды. Но, как особенность, можно назвать эгоистические аффекты. Реальный моральный ущерб может быть в этом случае мизерным.

Со стороны коллеги или окружение его даже не заменят. Но, человек с такой акцентуацией расценит случившееся как уязвление его достоинств и чувства гордости. И подобное запомнится ему надолго. Поэтому людей с застревающим типом акцентуации характера могут считать злопамятными и мстительными.

Также их часто характеризуют как крайне обидчивых и, в связи с этим, у них могут возникать проблемы в общении.

Можно вспомнить яркий пример, когда на литературном вечере лектор делал доклад про жизнь знаменитого поэта. Естественно, что открывались новые интересные факты и данные про личную жизнь указанного поэта. И некоторые люди, не сдержавшись, потихоньку делились своим впечатлением о вновь услышанном. Буквально после четвёртого случая такого «отвлечения» от слушанья его доклада, лектор резко захлопнул книгу и сообщил, что «если его богатые знания никому не интересны, он не собирается терять своё время».

Большинство присутствующих были просто поражены такой реакцией. Женщина, которая вела этот вечер и знала про его особенности, с трудом остановила его и уговорила завершить доклад.

Следующий раз этот лектор был встречен случайно через пару недель, совершенно на другом собрании, и, когда его спросили о его делах, первое что он начал рассказывать – «ужаснейший случай неуважения к нему и великому поэту, о котором он имел честь докладывать». И это говорил молодой мужчина, который (с точки зрения физиологии) находился в самом активном и трудоспособном возрасте. Заметим, что дополнительно тема этой лекции не затрагивалась. Просто такова была сугубо его аффективная реакция на ощущение уязвлённого самолюбия.

Слишком хорошо – тоже не хорошо.

Увы, но черты застревания сказываются даже в случае успеха. Основным и ведущим моментом является честолюбие. Поэтому, когда всё получается и складывается как нельзя лучше, могут проявляться чувства заносчивости и самоуверенности. Поощрений и благодарности таким людям всегда мало или же они «не так» выражены.

Подозреваю вас всех!

Поскольку честолюбие всегда заставляет человека двигаться к заветной цели успеха, то помехами на пути могут быть другие личности. Причём не всегда ведь открытые враги.

Коллеги, которые претендуют на то же место или так же на прибавку к жалованью и при этом улыбаются и протягивают ему руку в приветствии вызывают у него непонимание. И таким образом развивается ещё одна доминирующая черта – излишняя подозрительность.

В случае же полосы неудач или если мы имеем дело ещё и с параноическим типом, подозрительность может носить просто все захлёстывающую форму.

На войне все средства хороши

Так же такому типу личности характерны упрямство и такое понятие как «я всегда прав». Он обладает очень низкой внушаемостью со стороны, и, если и может кого-то послушать, так это явно признанного своего руководителя, от которого финансово зависим. Однако часто не согласен даже с ним. Но, несмотря на это, способен добиться грандиозного успеха.

Во-первых, он действительно обладает завидным упорством и работоспособностью. Во-вторых, он реально требователен к себе и готов приложить максимум усилий к самосовершенствованию. В-третьих, он готов так же «драть три шкуры» с других, даже коллег, которые ему официально не подчиняются. Это зачастую нравится работодателю.

Любовь и дружба

Застревающему типу личности тяжело угодить, поэтому у него крайне ограниченный близкий круг. И достаточно малейшей «искорки», которую вы даже не заметите, но которая навсегда вычеркнет вас из этого близкого круга. В принципе, такой человек достаточно конфликтный. Но, эти конфликты воспринимаются им же скорее, как вариант защиты. Правда другие не всегда это воспринимают именно так, поскольку ответ по силе явно не соответствует нанесённой обиде или ущербу.

В случае же семейных отношений, наиболее частой фразой такого человека будет «не так». Те так глянули, не так сделали, не так сказали, не так подали или не подали. Кроме того, в связи с тем, что он легко уязвим и раним, такая личность может быть крайне ревнива. Причём ревность эта идёт не из реальных действий партнёра, а из восприятия им действий или даже каких-то «отголосков» и «предпосылок».

Просто в основе, как мы уже знаем, лежит ущемлённое самолюбие, с которым у такого человека проблемы. А не реальные поступки партнёра. Поэтому и убедить в своей невиновности партнёру совсем не просто. Чем сильнее он оправдывается, тем сильнее подозревается. Кстати, ревность может возникать не только на уровне личностных отношений. Такой тип личности может ревновать к работе, на которой, по его мнению, партнёру интереснее, чем с ним. Или к успеху.

Хотя нельзя вывести лишь одну универсальную картину его поведения. Если, как мы упомянули ранее, человек будет успешным, он может быть более терпимым к близким. Кроме того, багаж его знаний не может оставить равнодушными многих людей.

В случае, если же такой человек остаётся не оценен и совсем не может реализоваться, он способен часами напролёт жаловать-перемалывать одну и ту же проблему изо дня в день, высказывая при этом не лестные отзывы про окружающих.

Что же с этим всем делать?

Как выйти из состояния застревания? Если вас интересует этот вопрос, значит эта тема точно не про вас! Иногда можно встретить на приёме клиентов, которые сами ставят себе такой, то ли диагноз, то ли ярлык. При этом их рассказ начинается с действительно сильного эмоционального потрясения, от которого они не могут оправится аж (!) две недели. Поэтому спешу успокоить таких клиентов: ваши проблемы действительно сложные и должны решаться на приёме у психолога. Но, это совсем другое и к застревающему типу не имеет отношение.

Кстати, если ваш муж бросил вас с долгами и двумя детьми, благополучно перекочевав к молодой любовницы. И вы, встретив его через год, готовы его побить — даже это не застревание! Потому что голодные дети каждый день и выплаты каждый месяц являются дополнительными аффективными добавками, а, как мы помним из текста, у застревающего типа аффект держится без них.

На что же могут пожаловаться люди, которые действительно имеют такую акцентуацию? Конечно, на непонимание и жестокость мира. Психологическая работа в этом случае возможна. Но, она будет долгой и трудной.

Во-первых, психологу стоит с одной стороны не выпадать с круга доверия, с другой – не превращаться лишь в ухо для жалоб, в-третьих – сохранять дистанцию, чтобы не быть втянутым в ближайший круг. В этом случае такой человек может просто начать подменять в своём представлении профессиональное умение слушать и принимать его позицию, личностной заинтересованностью. Ведь ему постоянно хочется найти человека, понимающего и ценящего его.

Безусловно, степень выраженности акцентуации может быть различной. И, как мы уже отмечали, сами такие личности могут хотеть снизить свои эмоциональные реакции, которые их истощают. Поэтому, можно понемногу научить человека тому, что весь мир не собирался его оскорблять. Таким образом он научится более адекватной реакции.

Но, если эта акцентуация доминирует и ярко выражена, то человек, скорее всего, долго не задержится в терапии и сам будет искать своё место в жизни со своими установками и недостатками.

Хотя, все мы обладаем какими-то недостатками. Поэтому, конечно, не хотелось бы выставлять личностей с такой акцентуацией совсем уж такими прямолинейными и негативными. Все они разные и многие из них могут стать дорогими нашему сердцу, просто со своей особенностью восприятия.